За то, что я сделал… Но разве, ха-ха, за это не полагается страдать всему человечеству? Каждому из его представителей!
— Как я могу всё исправить? — спросил я его.
— Добиться прощения у тех, кому ты причинил зло, — охранник пожал плечами и покинул моё общество.
Вот только я так и не узнал, что же я совершил. Какое преступление привело меня в эту клетку?!
В моей жизни меня всегда восхищали такие вещи, как война и тюрьма. Они казались мне квинтэссенцией людского коллективизма, но одновременно с этим — разделения. Инакомыслия.
Если посмотреть на всё это со стороны, то как вам идея послать одну группу людей убивать другую группу людей? Или изолировать от общества часть людей, поставив на их охрану другую часть? Всё в соответствии с несколькими листами бумаги, где записаны некие «правила», которые ранее были придуманы уже третьей группой людей?
Мы выдумали ограничения сами для себя! И у каждой страны эти ограничения свои. Каждая может похвастаться собственной придурью, но на страже этих «правил» стоит очередная группа людей, которые принуждают других к их исполнению.
В ином случае имеется риск попасть в тюрьму или даже развязать войну.
Да-а… можно вести войну с несколькими странами, несколькими людьми или даже с самим собой. Ментальная борьба — что может быть лучше?
Или вот ещё один «хороший» пример войны: гражданская. Нация, не поделив «правила на листке бумаги», начинает сражаться между собой. Проигравшие отправляются в тюрьмы.
Кстати, забавное умозаключение: пока заключённый находится в тюрьме, гибкая человеческая психика (а до наших дней дожили только такие, обыграв других в гонке эволюции) заставляет его привыкнуть к новым условиям жизни. К определённым правилам. Позднее он выходит из тюрьмы, но фактически оказывается в новой! Да, в ней больше места, но тоже есть правила, которым необходимо следовать, иначе из «большой пещеры» тебя переведут в «маленькую».
А как по мне, то точно так же, как летящий в космосе кусок скалы, заключённый иногда хочет оставаться заключённым, а потому зачастую уже отсидевшие люди по итогу возвращаются в тюрьму.
— Что? — внезапно «включился» мой мозг, ведь телевизор озвучил нечто знакомое для меня. Можно сказать, важное.
Я прислушался к идущим новостям и даже сделал погромче. Там говорилось, что полиция поймала человека, который убил мужчину возле моего дома. Ведущий сообщил, что убийца и жертва были наркоторговцами, у которых возник конфликт на почве распространения своего товара.
— Преступник надолго окажется за решёткой, — улыбнулся ведущий, — теперь наши улицы стали безопаснее.
Из этого же репортажа я узнал, что жертва в момент своей смерти находилась в состоянии алкогольного опьянения. А убийца, когда ему предъявили улики от судмедэкспертов и криминалистов, был вынужден сознаться, начиная сотрудничество со следствием. Он начал предоставлять подробную информацию о заказчиках, покупателях, членах своей банды и прочем в попытках смягчить приговор и уменьшить тюремный срок.
«Уменьшить срок», — мысленно хмыкнул я. Зачем? Какая разница, в какой тюрьме находиться?
Впрочем, я понимаю: люди всегда будут хотеть большего. Даже когда наши тарелки полны, мы жаждем наполнения новых. Говорим сами себе, что мечтаем заполучить именно эту, лучшую работу, что будем счастливы, когда туда устроимся. Потом точно так же говорим себе, что для счастья нужно найти подходящую вторую половинку и заключить брак. Потом желаем собственный дом. Далее — детей… Всё дело в том, что нам никогда не бывает достаточно. И никогда не будет достаточно.
***