Пальцы, сжимающие лестницу, аж побелели от прикладываемой силы.
Я ничего не смогу поделать, если она упадёт. Я беспомощен. Можно лишь надеяться на её ловкость члена группы поддержки, которая стоит на вершине «пирамиды». Там нужна высокая цепкость и отличная координация. Сейчас, наблюдая, как она шаг за шагом двигается вперёд, я вижу, что эти навыки у неё на весьма высоком уровне.
— Она справится, Эйден, — едва слышно говорю сам себе. — Справится.
Мне не хотелось думать, что будет, если Наоми погибнет. Самое дерьмовое — я понимал, что переживу это. В прошлом мире у меня было аж три «самые-самые» любимые женщины. Все они умерли. Две — отвратительной и ужасной смертью. Так что я знаю, каково это. Уже пережил подобный опыт. Но… менее болезненным он не становится. Я не хотел, чтобы моя девушка умерла. Не хотел…
Кажется, от нервного напряжения, наблюдения за высотой, каждым движением Наоми и скрипом скрепляющих раскладную лестницу болтов у меня появилась седина. Хах, шучу, конечно, но…
Когда девушка оказалась в зоне досягаемости моих рук, с трудом сдержался, чтобы не лезть и не хватать её. Это лишь помешает её отлаженному движению. Нет, я не сделаю подобную глупость. А вот теперь, когда она уже оказалась на подоконнике…
Подхватываю едва успевшую приподняться японку двумя руками, крепко сжимая и оттаскивая от окна подальше. Она нервно рассмеялась, ощущая, как ноги оторвались от земли.
— Я здесь, Эйд, всё хорошо, — продолжая оставаться в моих руках, брюнетка обняла меня в ответ, положив голову поверх моей. — А теперь отпусти меня, я снова хочу чувствовать под собой опору.
— Эй, а разве я не самая главная твоя опора? — неуклюже шучу, отпуская её.
— Самая, — послушно соглашается Наоми, медленно выдыхая и, наконец, снимая со спины тяжёлый рюкзак. — Это было страшно, — кладёт руку себе на грудь, — сердце до сих пор бьётся как сумасшедшее.
— Могу поверить, — киваю в ответ, направившись к окну. — О, как думаешь, кто лезет следующим?
— Майкл, — тут же произносит девушка. — Он вместе с Лэнсом и Конни сыграл в «камень-ножницы-бумага», определяя очередь. После Фримана пойдёт наша блогерша, а потом Чапман.
— Ну… ты права, — хмыкаю, почёсывая затылок. — У него аж две сумки.
— Так ты у нас прошёл налегке, — улыбнулась она, тут же переводя взгляд на Дженни, — кстати, как пережила высоту?
— С трудом, — выдала девочка неуверенную улыбку в ответ, — я… просто закрыла глаза.
— И это была хорошая тактика, — провожу пальцами по щетине на подбородке. Мда… Не люблю подобное. Но вот захватить с собой бритву мы как-то не догадались. Зубные щётки и пасту — пожалуйста, так что смело дышу мятой. А вот бритву… Эх, скоро придётся соскребать щетину топором, как наши предки.
Мысленно ухмыляюсь. Ладно, они так не делали. Использовали остро наточенное лезвие ножа. Но большинство просто носило бороду, время от времени её укорачивая. Это было проще и удобнее, чем ежедневно аккуратно приводить лицо в порядок.
Майкл полз плохо, это я заметил почти сразу. Начал слишком резко, будто желая преодолеть всё расстояние за полминуты, но потом ощутимо замедлился. Придурок периодически смотрел вниз, отчего замирал, судорожно удерживая металлические перекладины лестницы. Уверен: взмокли у него не только ладони… Если кретин навернётся… Сумки будет жаль.
Фриману нужно было секунд пять-шесть, прежде чем он переводил взгляд с земли на меня, потом ещё пара, чтобы собраться с силами и сделать несколько новых неуверенных движений.
— Не смотри вниз! — не выдержав, кричит ему Лэнс. — Только вперёд!