— Кому как, всем, знаешь ли, не угодишь. Ты вот тоже — тот ещё подарочек. Может, поэтому Ника с тобой столь долго прожила. Как там говорят: противоположности притягиваются. Она была святая, чистая, а ты — грешник, бандит из 90-х, любитель женщин, денег и алкоголя.
— Фрау Ротенберг! Вы что себе позволяете?! Чёрт побери! Вы на меня всех собак повесить решили?! Кто ты вообще такая?!
— Наконец-то, Лёша. Вот мы и перешли обоюдно на ты. А ты давай, продолжай, злись, выплёскивай эмоции. Тебе надо выговориться, выпустить пар. Ты же весь ходишь сплошным комком нервов, держишь эмоции в себе, так и до психиатрической больницы недалеко. А я на тебя благотворно влияю, на эмоции вывожу.
— Может, мне тебе ещё и спасибо сказать? Или денег за психологическую помощь заплатить?
— Что ты, какие деньги, я же обещала ангелу позаботиться о тебе и Зинаиде Макаровне. А Маргарита Ротенберг слов на ветер не бросает.
— Маргарита, опять вы нашего ранимого Алексея доводите? — Илларион продолжал злорадно радоваться, что Марго переключила своё внимание теперь на меня.
— Майор, и вы туда же? Черти! Уйду я от вас!
Я пошёл к столу подальше от этих остроумцев. Где-то Марго была права: мне надо было выговориться, перевести дух, выплеснуть накопившиеся эмоции. Но не мог же я это здесь при всех, кто пришёл почтить память Вероники. Не мог же взять и вывалить на других груз своих душераздирающих чувств. Хотя на Нику я частенько срывался.
Надо отметить, стол ломился от яств. Спасибо Михаилу, наготовил для поминок этот добрый человек столько…что можно неделю было поминать, прости Господи. И при всём при том шеф-повар «Пегаса» ни копейки не взял, мол добром Нике платит за добро. Мы расселись за столом. Я сел во одной главе стола рядом с фотографией Вероники в черной раме со злосчастным траурным крепом, Паше во главе стола напротив. Подтянулись ещё некоторые сотрудники Ники из «Просто Я». Словом, собрались поминать в узком семейном кругу. Не хватало только Вишнего. Мы негласно ждали Олега… И Вишний пришёл с букетом любимых Вероникой синих роз. Даже я не додумался подарить Веронике на прощание её любимые цветы. Впрочем, я мог оправдать себя тем, что был занят расследованием, да и организацией похорон занималась Настя, она то и венок заказала с этими проклятыми синими розами. Венок венком, а Вишний принёс мне в укор живые синие розы.
— Господа, приношу извинения за своё поведение на кладбище.
— Ничего, дорогой зам, мы сейчас все на эмоциях. Проходи, садись. Тут как раз рядом со мной место пустует. Цветы, стало быть, Нике?
И Олег сел рядом со мной, цветы мы положили около фотографии Вероники. Началась стандартная программа поминок, проводы с тостами, звон рюмок, женские слёзы с охами и вздохами, мужские серьёзные разговоры.
— Алексей Владимирович, что же вы совсем к еде не притронулись? Я вот по старой памяти приготовил ваши любимые пирожные с бананом и маскарпоне.
— Спасибо, Михаил, не знаю, как вас по отчеству. Я уже оценил ваши старания и пирожные свои любимые видел. Только, сами понимаете, кусок в горло не лезет.
— Можно просто Миша, без отчества.
— И вам тоже можно просто Лёша. Ника вас очень любила, это же вы её научили всем рецептам…борщ, диетические котлеты из курицы с кабачками?
— Котлеты готовить Веронику я научил, а вот кулинарный талант приготовления борща ваша супруга унаследовала от своей мамы. Кстати, зря вы ничего едите, вот морите себя голодом, наказываете, истощаете организм, а Ника там всё с неба видит и за вас переживает.
— Миша, вы правда в это верите, что они оттуда за нами наблюдают?
— Лёша, конечно. Знаете, я ведь тоже потерял в своё время жену и ребёнка. Моя Алина умерла при родах. Мы хотели назвать дочку Иридой, была такая древнегреческая богиня радуги, крылатая вестница. Жена очень интересовалась Древней Грецией. Врачи пытались спасти Алину с дочкой, как могли, но… Когда мне сообщили, что я потерял обеих своих девочек, то просто захотелось самому умереть. Моя жизнь потеряла всякий смысл. Я заглядывал в детскую комнату, представлял, как в колыбельной могла бы сладко сопеть моя маленькая Ирида, играя с маленьким плюшевым Пегасом — ещё одной древнегреческой любовью Али. И однажды я нашёл новый смысл жизни. Алиночка всегда говорила, что я вкусно готовлю, и мне надо открыть свой ресторан. Так я постепенно открыл свой ресторан, а название, как вы догадываетесь, и придумывать не пришлось. Мне потом снилась жена после того, как ресторан обрёл первую славу. Алина сказала, что присматривает за мной и очень рада, что я воплотил её мечту.
— Сочувствую вам, Михаил. Но у вас и правда замечательный ресторан.
ebooksa