Ее глаза сегодня ярче, на верхних ресницах черный слой туши.
— Почему ты так поступаешь со мной?
Ее голос звучит почти шепотом, и на какую-то долю секунды я чувствую себя настоящим гребаным придурком.
Но появляется эта чертова ямочка, и все мои лучшие намерения вести себя вылетают в окно. Черт, кого я пытаюсь обмануть? У меня нет лучших намерений.
— Зачем ты это делаешь? Ты должна была знать, что не войдешь внутрь сегодня вечером, раз ты надела шапку вместе с пальто. Ты буквально выглядишь так, будто собираешься кататься на лыжах.
Она раздраженно поднимает руки, указывая пальцем в гостиную, в которой только что исчезли ее друзья.
— Но вы же впустили моих друзей!
— Это было решено советом. Ты не можешь вернуться внутрь.
— И кто этот совет?
Я.
— Это хорошо охраняемая тайна.
— Боже, ты такой раздражающий.
О, раздражающий — хорошее слово.
— Благодарю.
— Я не могу вернуться… никогда? — Ее глаза расширяются.
Короткий рывок моей головы.
— Посмотрим.
— Ты собираешься заставить меня стоять на крыльце сегодня вечером, пока мои друзья остаются внутри?
Я скрещиваю руки на груди.
— Я ведь не могу заставить тебя что-нибудь сделать, правда?