– Сейчас ты у меня заработаешь!
Мужик заскулил. Тощими коленками грохнулся на вымощенный тротуар, сложил руки в умоляющем жесте.
– Прости ты меня!
– Пшел вон с глаз моих, и чтоб я тебя больше не видела! – от крика женщины вздрогнула улица. Несколько зевак поспешили спрятаться в ближайших лавках, другие усмехались, качая головами.
– Но это мой дом! Куда мне идти-то?
– А мне плевать! Ты из него последнее вынес! Вот куда унес, туда и иди!
Женщина скрылась в доме, грохнула дверью. Мужик кинулся к ней, припал ладонями и принялся просить прощения у супруги.
– Почему люди дерутся? – тихонько спросила Майя.
– Хотела бы я знать, – мотнула я головой, провожая взглядом жертву взбешенной фурии.
Мужик растерянно озирался по сторонам. Нашел у кузницы свою шапку, всю в пыли, и побрел к ней. Надел, прикрывая всклокоченные рыжие волосы. Снова осмотрелся. Любопытствующие расходились, да и мы с Майей двинулись к мосту.
– Мам, – дочка остановилась обернувшись. – Его ведь прогнали. Мы с тобой сами ушли, по своей воле, а его прогнали. Где он будет жить этой ночью? Давай возьмем его к себе?
– Милая, мы не можем
– Тогда бы он избил свою жену, а не она его.
Пока я подбирала слова, чтобы ответить дочери, в голове вспыхнула мысль. А что, если и правда пригласить мужичка пожить у нас? За помощь, разумеется. Привести в порядок огород я не сумею одна, а вдвоем всё сподручнее.
Я оглянулась, нашла мужика взглядом и внимательно рассмотрела его лицо. Худое и осунувшееся, оно не вызывало неприязни, а взгляд, как у побитой собаки, так и вовсе заставлял пожалеть несчастного. На вид мужчине было лет пятьдесят, может быть, чуть больше.
– Он защитит нас от папы, – добавила Майя еще тише.
И я решилась. Со смешком, правда, потому что мужичок ростом достигал едва ли мне до плеч. Он был чуть выше Майи и имел такую же комплекцию: руки-палки, на худых ногах парусами болтались штаны, стянутые веревкой на поясе. Такой, как он, защитить не сможет, но может отпугнуть…
При свидетелях Нико не станет нападать.
Я, возможно, пожалею о своем решении чуть позже, но сейчас подняла глаза к небу и одними губами шепнула: “Спасибо”.
Сама ведь просила небеса помочь мне – помогли чем смогли.