— Первая.
— Тем она и опасна. Аня же моя сестра, я должен защищать ее, даже порой от самой себя.
Я откинулся на спинку дивана и внимательно изучал лицо друга. Он сегодня что-то подозрительно тихий и серьезный.
— Субботин, а не ты ли таинственный ухажер моей сестры? Если ты, то я тебе уши откручу по самую шею.
Лерчик вскинулся, картинно вытаращив глаза, и, наконец, улыбнулся. От его реакции у меня отлегло на душе.
— Уши прямо-таки открутишь? И как я буду без ушей? Куда лапшу вешать женщины будут?Нет, просто действительно вспомнил себя в семнадцать. Я тогда был влюблен в белокурую девушку.
— И чем все закончилось?
— Забыл, что ли? — мотнул головой он. — Она разбила мое сердце своей холодностью и выскочила замуж за какого-то барона с огромным пузом и состоянием.
— И с тех пор ты такой, — ухмыльнулся я.
— Хороший тост!
Тонко звякнули бокалы.
— Она молода, — продолжил я, — неопытна. Открыта сейчас всему миру. Ты же видел, как она приходит ко мне в слезах и просит найти способ не дать ей выйти замуж.
— Это логично. Ты же ведешь себя точно также, — заметил Лерчик.
Вместо ответа, я рассмеялся. Друг умел ткнуть в больное место. И только ему было это позволено.
Ничего, я сейчас быстро разберусь со всеми делами, восстановлю виноградник, заработаю деньги и ей не нужно будет выходить за этого Кармина.
— Кстати, Лер, а ты не знаешь ее будущего жениха?
— Граф Кармин Юрий Борисович, сорок лет, богат, но не сказочно. Крепкое хозяйство, многочисленные маленькие торговые лавки и несколько доходных домов.
— Мука, да? — вспомнил я слова матушки.
— Да, и все, что с ней связано. Не самый крупный поставщик, но, говорят, отмечен в том году наградой императора за самое современное производство. Он из соседней страны заказал дюже умный агрегат, который сократил время обработки зерна.
— И откуда ты все это знаешь? — удивился я.