Я смотрел на габаритные огни машины, в которой уезжала девчонка.
Все прошло именно так, как и планировалось. Уже утром, согласно договору, капиталы Несторова перетекут на мои счета, а шустрые адвокаты оформят нужные документы.
Живи, да радуйся, Рома! Живи, да радуйся!
А не выходило.
Игнорируя шипение Дарьи, развязал галстук.
— Я предупреждал, Даша, — процедил, глядя в красивые глаза теперь уже законной жены. — Велел не лезть к ней. А ты забыла.
Несторова съежилась, когда я обхватил ее локоть и сжал. Если Дарья считала, что став женой, сможет управлять моей жизнью, то крупно просчиталась.
Именно это она и прочла по моим глазам. И замолчала, хватая воздух ртом.
Телефон завибрировал в кармане. А я зацепился за звонок, точно утопающий за спасательный круг. Знал, еще секунда, и я окончательно превращу мероприятие в фарс.
Всего один взгляд на девчонку вынес мой мозг.
Какая же она была красивая в этом платье! Пришла и разрушила мой мир. Ввела в дикий транс. Скрутила, выпотрошила и заставила чувствовать.
«Скажи это чертово «да»!» — навязчиво зудело в голове, а взгляд неотрывно следил за опущенной головой и водопадом темных волос.
Так нужно. И я сделал именно то, чего окружающие ждали от меня. Капиталы умножились на радость всем акционерам, на радость Несторову, отцу и, разумеется, мне. А я лишний раз доказал всем и себе в том числе, что моей жизнью правят лишь деньги.
— Да! — нетерпеливо бросил я в трубку, отвернувшись от Дарьи.
Плевать, пусть возвращается к гостям или валит нахрен домой. Не интересно.
— Значит, тебя можно поздравить, сын, — бормотал отец.
Разумеется, его не было на торжестве. Львовский не выходит из дома уже много месяцев. Но умудряется контролировать каждый мой шаг. И это бесило.
— Не слышу радости в голосе, папа, — ухмыльнулся я.
Пронзительный ветер швырнул ворох снежинок в лицо. А я запрокинул голову.
Колкие иглы не ранили. Наоборот, принесли секундное облегчение. Всего на миг, но притупили ядовитую горечь, разлитую по языку.