Дитя ворона

Обернувшись и убедившись, что они одни, герцог в голос рассмеялся.

— Не представляю, как я все это время жил без тебя и твоей бурной фантазии, маленькая совушка, — он провел рукой по ее волосам, накручивая несколько мягких прядей на пальцы и вдыхая прохладный воздух.

На закате любоваться столицей было куда интереснее, чем днем. Словно художник провел кистью по небу, оставив малиновые и сиреневые полосы над куполами и крышами. Над трубами вились белесые струйки дыма, складываясь в замысловатые узоры или фигуры. Людей становилось меньше, но большинство занимало круглые столики на открытых верандах под золотистым светом кованых фонарей. До Эньи доносился звон бокалов и запах жареного мяса. Когда круг солнца почти скрылся за горизонтом, приближая сумерки с первыми звездами, зажегшимися далеко в небе, Девон повел ее обратно. Вниз по винтовой лестнице он спускался первым, а Энья крепко держалась за его плащ.

У них выдался насыщенный и необычный день, но какой бы яркой и притягательной не была столица, девочку всей душой тянулась в их замок. К берегу моря, лесу, горам и озеру, к природе, по которой она успела соскучиться.

«Не быть мне светской дамой, как Сюзет. Она часто повторяла, что когда вырастет, то будет жить в столице. Ходить на балы, и у нее будет много кавалеров и дорогих нарядов».

Они неторопливо брели по улице к гостинице. Это здание было также из светлого камня, а при входе были расстелены красные ковровые дорожки, Энья увидела вымуштрованных швейцаров и услужливый персонал.

Пока Девон вел беседу с мужчиной в дорогом костюме у стойки, Энья стояла у колонны и разглядывала портреты на стенах, затем изысканную не помпезную мебель и гостей с саквояжами.

— А ты что здесь делаешь? — обратился к ней знакомый голос.

Перед Эньей стояла мачеха. Она сжимала в руках ридикюль[1] и взирала на падчерицу прищуренным недобрым взглядом.

— Мы… — начала было девочка, но Колет стиснула ее руку.

— Пошли, уж не знаю, как ты сюда попала и зачем! И где герцог? Должно быть, ты сбежала от него, негодная девчонка, — она потащила ее к выходу.

— Миледи, куда, позвольте узнать, вы уводите мою спутницу? — остановил их тревожно мягкий голос Девона, и Колет замерла. Энья едва не споткнулась о ковер.

— Герцог, что вы здесь делаете? — дама обернулась к нему. На ее лице была улыбка, а в глазах непонимание, но руку падчерицы она так и не опустила, сжав ее еще сильнее, чем причинила Энье неприятные ощущения.

Девочка поморщилась, с тревогой глядя на Девона и не понимая, что ей сделать или что сказать. Не плакать же или закатывать истерику, как это делала Сюзет.

— Вижу, вы соскучились по Энье, но не стоит так сильно ее держать, — Девон положил ладонь на плечо девочки и прижал ее к себе. — Мы остановились в «Авалоне» на ночь.

Хватка мачехи ослабла, и она резко сделала шаг назад, словно не понимая, как это Энья оказалась рядом с ней так близко.

— Да, я была слегка удивлена и… рада, — залепетала Колет. Понимая всю абсурдность своего поведения и вопроса. Она манерно стала поправлять и без того идеальную прическу. — А вы…

— Прибыли в столицу обновить гардероб. Вы ведь сами прислали нам приглашение на торжество вашей дочери, и я решил, что буду плохим опекуном, если не позабочусь, о достойном наряде для Эньи на дне рождения ее сестры. Вы не согласны?

Вновь в его голосе звучало что-то такое, чего Энья не могла понять, однако это не сулило ничего хорошего. «Мне кажется, или он сейчас на нее зарычит?», — Энья представила, как Девон перевоплощается в волка и закусила губу чтобы не засмеяться. «А мачеха сбежит от него, как от того роя пчел, который она потревожила, желая показать нашему пасечнику как правильно добывать мед», — веселое воспоминание подняло девочке настроение, и грубость мачехи позабылась, да и не привыкать Энье к подобному отношению с ее стороны.

— Вот как? Но… мне кажется, Энье не пойдет на пользу пребывание в «Авалоне». Это ведь слишком дорогое и совсем не подходящее для детей место, — начала Колет. — Девочка может вырасти высокомерной и заносчивой, а эти детские капризы — порой худшее наказание для взрослого.