Звук был приглушенный.
Звук был ужасный.
Макс умирал.
Нико издал страдальческий, разочарованный вопль. Затем он вскочил, словно его ужалили.
И повернулся ко мне.
— Вот что мы сделаем. Я подброшу тебя, а ты ухватишься за край и заберешься наверх.
— Ладно, — пожал я плечами. Я плакал.
Макс умирал.
Нико сделал колыбель из рук, а я поставил свою ногу на них, а он попытался поднять меня. Потребовалось несколько попыток, чтобы получился правильный угол.
С пятой или шестой попытки я взобрался довольно далеко.
Схватил какую-то траву на краю, но она была такой скользкой.
Я хотел продолжать, но корень исцарапал мое лицо, и я истекал кровью.
Нико начал молиться.
Я не хотел на это смотреть.
— Господи, — сказал он. — Пожалуйста, Господи, пожалуйста, отправь нам помощь, потому что я не могу справиться сам!
Сахалия подалась вперед и обняла Нико, ее тело прижалось к его, и я тоже подошел, и образовалось две группы: первая — Сахалия, Нико, и я; и вторая — Батист, Улисс, и Макс.
А затем... затем раздалось крошечное «Эй!»
Пожилой голос. Но сердитый.
— Кто выпустил эти ракеты? Эй?
Затем мы загалдели. Я подскочил.