— А все-таки, как она раздобыла фургон? – спросил Макс.
— Ну, вот и причина, почему она так долго добиралась.
— Что ты имеешь в виду? — спросил Батист.
— Ей нужно было заработать деньги, чтобы купить фургон.
— Что она потом будет делает? — спросил Макс.
— Я не знаю, — ответил Нико.
Ему необходимо было затолкнуть коляску наверх по небольшому склону, а сырая земля создавала ему неприятности.
— Может быть, она ворует их у людей, — сказал Макс.
— Или, может быть, она вырыла яму и поймала в ловушку каких-нибудь людей, — добавил Батист.
— Бррр, проехали, — отрезал Нико.
На некоторое время стало тихо.
А я просто думал, и шагал, шагал, шагал.
— Сколько еще? – спросил Батист или Макс или Улисс.
— Недолго, — ответил Нико.
Это происходило примерно раз двадцать.
Шаг, и еще, и еще.
Улисс начал тихонько плакать.
Это был не плач, скорее он требовал внимания. Просто отчетливое нытье.
И вдруг раздался голос Сахалии.
У нее был хороший голос, такой высокий и скрипучий, как у панк-рок девушки.