Небо в огне

— Я знаю, — сказал я. — Но может быть внутри, может внутри...

Наша маленькая группа расположилась вместе, в разных креслах.

Группа солдат в защитных костюмах передвигалась, записывая наши имена, адреса, и номера социального страхования, которых мы не знали.

— Есть какой-нибудь список? — спросил я у мужчины, который брал у меня данные. — Из выживших? Людей, которые здесь находятся?

— Мы его составляем, малыш, — сказал он. Его лица я так и не увидел, но голос прозвучал устало.

Он одел на меня браслет с порядковым номером. Внёс номер в свой блокнот, напротив моего имени, и просканировал штрих-код своим старомодным сканером.

Это круто, меня занесли в систему. Всех нас. Это поможет нашим родителям найти нас.

— Здесь есть Сеть? — спросил я его.

Он оторвал взгляд от желтого блокнота. — А что тебе нужно?

Он собирался уйти, но я положил руку ему на плечо. Он отпрянул.

— Мой брат, и еще 4 ребенка остались в Гринвее, Монумент, — сказал я ему. — Вы обязаны организовать спасение.

Он фыркнул.

— Ты должен написать прошение, — ответил он. — Но, шансы невелики.

— Почему?

— Наши возможности очень скудны, если ты не заметил.

—Они не смогли приехать потому, что у них 1 группа. Они дети. И, им необходима помощь.

Он наклонился и положил маску напротив моей.

У него была смуглая кожа и темные глаза. Доброе, но уставшее лицо.

— Ты знаешь, сколько беженцев пришли сюда? — спросил он меня. — Я тоже. Никто не знает. Мы сбились со счета. Больше восьмисот тысяч. Восемьсот тысяч людей, парень. Мы волнуемся за тех людей, что здесь. Больше нам не нужно.

Пока он это говорил, я плакал. Я знал, что он был прав, и что никто не пожелает за ними вернуться.