Что-то во мне отозвалось на него. Да, я прекрасно знаю его обладательницу… знал когда-то. Сердце забилось чаще, на что тут же отозвался надоевший прибор. Изнемогая от любопытства, я осторожно приоткрыл глаза, наблюдая за дверью сквозь ресницы.
В комнату осторожно вошла невысокая полноватая дама весьма приятной внешности. Строгий черный костюм не вязался с мягкой улыбкой и плавными движениями. Увидев меня, она вскрикнула и бросилась вперед. Я сжался, не зная, чего ожидать. Но женщина лишь подняла с пола простынь и поспешно укутала меня ею, тщательно подоткнув со всех сторон. Оглянулась на остальных.
– Как здесь холодно! Он же простудится!
Я вздрогнул: сколько любви и заботы в звенящем голосе!
– Ничего с ним не случится, Кэт, – тихо сказал высокий мужчина с суровым выражением на худом лице.
Из-за него осторожно выглядывала девушка, разглядеть которую я не решился, ибо это могло выдать меня. Цепкий взгляд мужчины ощупывал мое лицо.
– Смотри! – воскликнул девичий голосок.
Видимо, девушка все-таки вошла в палату.
– Кто это мог сделать? – удивленно спросила женщина. Сосулька, догадался я. Они увидели разбитое окно. – Куда же глядел Рома?
Видимо, это тот, с блестящей лысиной.
– В телевизор, – цинично усмехнулся мужчина. – Насколько я знаю, у него есть кое-какие сбережения.
– В американском банке, – ехидно подхватила девушка.
– Мари́, нехорошо радоваться чужим промахам.
Этот голос немного походил на тихий говор худого мужчины, как если бы тот состарился вдруг лет на пятьдесят. Шаркающий, словно одинокие шаги в престарелом доме, но наполненный скрытой силой так, что я растерялся, пытаясь определить, сколько же лет говорившему.
– Извини, дедушка, – с почти искренним смирением произнесла Мари.
– Викто́р, обязательно его связывать? – со слезами в голосе спросила женщина.
Я чуть вздрогнул, ощутив легкое прикосновение ее теплой руки.
– Сама знаешь, – немного виновато ответил худой мужчина.
– Он не спит, – новый голос: грудной, чуть картавый, девичий.
– Что, Жанна? – переспросила женщина.