Останавливаюсь у реки и, глядя на блестящую воду, в которой отражается небо, вижу себя. Я такая же! Сама из себя ничего не представляю, прозрачная и пустая. Когда в моей жизни было солнце, я сверкала от счастья, но стоило ему зайти за тучи, как стала серой и унылой. Я так сильно любила Богдана, что стала лишь его отражением.
И только сейчас, услышав плач дочери, осознала, что в мире кроме моего разбитого сердца, есть чувства моих детей. Их горе и радость для меня важнее моих слёз! Так почему я не подумала о том, как сыновьям и дочерям станет плохо, когда они узнают о разводе родителей?
– Я ужасная мать, – опуская лицо в ладони, рыдаю я.
– Это не так, – слышу рядом тихий и спокойный голос Лазаря.
Покосившись на мужчину сквозь пальцы, всхлипываю:
– Я же просила оставить меня одну.
– Можете просить это столько, сколько хотите, – ухмыльнувшись, отвечает он. – Но я никогда не оставлю вас наедине с отчаянием, Ирина. Вы ещё не оправились от удара и самостоятельно не одолеете эту боль.
– Когда же станет легче? – шепчу я.
– Уже становится, – уверенно сообщает он. – Но этот процесс непостоянный. Вы делаете два шага вперёд, а потом шаг назад. Как в танце. Кстати, об этом. Я всё же настаиваю на нашем развлечении. Вам обязательно нужно принять приготовленное мной лекарство, Ирина. Не отказывайтесь!
– Лекарство? – отнимая ладони от заплаканного лица, кривлюсь я и саркастично выгибаю бровь: – Танцы? Вы серьёзно?
– Всецело, – кивает он и протягивает ладонь. – Шаг назад вы уже сделали, теперь очередь двух, которые ведут к цели.
– Какой цели? – качаю головой, сомневаясь в своём решении. – Разбить сердца своим детям? Я не могу быть настолько эгоистичной. Может, лучше послушаться Богдана, и сделать всё тихо? Суды, тяжбы… Не представляю, как всё это воспримут дети.
– Не решайте за них, – сурово советует Лазарь. – Выбор должен быть у каждого человека. И в первую очередь у вас. Если вы подчинитесь давлению, то проиграете себе и покажете плохой пример детям. Боритесь, Ирина! Даже если вы что-то проиграете дело, вы выиграете гораздо больше. Уверенность, свободу и способность идти в своём направлении. Вспомните, что вы и только вы рулевой своей жизни.
От его слов становится чуточку легче, но я кусаю губы, всё ещё сомневаясь. Как воспримут новость о разводе другие дети? Возненавидят меня? Будут обвинять? Захотят остаться с отцом, который покрывает чужие измены и зарабатывает на этом деньги?
– Да ни за что, – выдыхаю в ярости и поднимаю голову. – Хорошо, Лазарь Львович. Я готова к вашему лекарству.
Глава 23
В студии танца, куда Лазарь привозит нас с Нелей и Глебом, играет громкая музыка, а в большом ярко освещённом зале танцует пара. Мужчина в чёрном облегающем костюме и стройная женщина в алом платье. Она похожа на ослепительный огонёк, порхающий вокруг партнёра, и я замираю, наблюдая за ней, будто завороженная.
Когда музыка стихает, мужчина ведёт партнёршу к нам.
– Вам понравилось? – широко улыбается она.
– О, да, – жарко выдыхает Глеб, пожирая её взглядом.