Дети улиц

Теперь настал черед Барни смотреть на огонь, как будто в язычках его были какие-то тайны или разгадки великих загадок. Он сидел тихо, словно уснул, и Джим тоже сидел тихо, опасаясь нарушить размышления мужчины. Лишь потрескивали поленья в очаге, да снаружи слабо завывал ветер.

– Что ж, – произнес мужчина, очень медленно, словно подкрадываясь к птице и опасаясь, что она улетит. – Если я дам тебе немного горячего кофе и место для ночлега, ты отведешь меня туда, где есть другие такие мальчики?

Джим покосился на него:

– Вы не расскажете полиции?

– Нет, – ответил Барни. – Я не расскажу полиции.

– Хорошо, – согласился Джим. – Я отведу вас.

Через некоторое время они пришли к высокой стене, окружавшей рынок. Джим остановился, почувствовав страх. Что, если Барни расскажет про них полиции, и всех мальчиков отправят в работный дом? Но если он не покажет их Барни, то не получит горячей еды и убежища, где можно будет спать. Мальчик не знал, что делать. Казалось, Барни понимал, что происходит с Джимом. Он просто стоял и ждал, наблюдая, как Джим глядит то в одну сторону, то в другую, опасаясь, что его увидят в компании взрослого. Он едва не передумал и не убежал, когда мужчина спросил:

– Как тебя зовут?

– Джим, сэр. – Слова вырвались сами и прозвучали как-то необычно. «Ну вот и все, – подумал про себя Джим. – Это была последняя вещь, принадлежавшая мне, и я только что отдал ее».

– Где же они, Джим?

– Наверху, сэр. – Джим показал на крышу рынка.

– Там? А как же мне туда забраться?

– Я покажу вам.

На кирпичах были хорошо видны места, где известь вывалилась или ее просто вынули. Джим быстро взобрался наверх, а затем свесился сверху и протянул вниз палку. Барни ухватился за нее и тоже забрался наверх, встал, пошатываясь, отряхивая одежду и свои холеные руки. Поднял вверх фонарь.

Повсюду вокруг него лежали мальчишки, закутавшись в оборванную одежду, – спали, словно собаки.

Конец истории

И этот человек, Барни… Скажу честно, я никогда не видел, чтобы взрослый выглядел настолько грустным. Он все смотрел и смотрел, как будто не верил своим глазам. Я стоял и дрожал рядом с ним и думал, что он никогда уже не сдвинется с места и не перестанет смотреть. Я думал, что он простоит так всю ночь.

– Значит, здесь ты и живешь, Джим? – наконец спросил он.

– Да, – ответил я, и мне стало его очень жаль, потому что выглядел он так, словно это была его вина. Понимаете, что я имею в виду?

А затем мужчина произнес: