Все время с тобой

Спиной вперед, чтобы иметь возможность смотреть на Деза, делаю несколько медленных шагов к выходу, затем отворачиваюсь и ускоряю ход, чувствуя, как Дезмонд следом отправляется за мной, как несколько недель назад, когда проводил из библиотеки в общежитие. В тот день мы поругались, но он все равно хотел убедиться, что вернусь домой живой и невредимой.

Он не знает, что я заметила его тогда.

Возвращаюсь в общежитие со спокойным сердцем. Мысли, что сделала шаг в верном направлении, радостно подстегивают, и как бы ни хотелось обернуться и застать врасплох Деза, идущего по пятам, а затем снова броситься в его объятия, сдерживаю себя, потому что знаю, что напор и ожидания только отдалят его от меня.

Снова найти потерянное как высвобождаться из плена зыбучих песков, когда смерть тянет снизу, но жизнь крепко удерживает сверху.

Начинаю бежать, на ходу закатывая по локти кофту и обнажая руки. Один за другим срываю браслеты и выкидываю их. Прохладный ветер ласкает раны, и я смеюсь, смеюсь так, как уже давно не делала: с открытым ртом и громко, пока слезы не заливают щеки и дыхание не становится прерывистым.

Подхожу к общежитию и врываюсь в комнату как ураган. Фейт и Брианна что-то готовят на кухне. Это феноменальное событие, и что бы они ни готовили, по запаху оно кажется аппетитным, но меня это не волнует.

Сказать по правде, никогда не волновала еда. Если и наедаюсь до отвала, то только тогда, когда знаю, что останусь одна дома, чтобы потом спокойно выблевать все обратно. Но на этот раз не собираюсь причинять себе боль: я наполнена, но не ею, а радостью. Я еще не сыта, потому что Дез продолжает не подпускать к себе, но достаточно и кусочка, который он дал, чтобы терпеливо дождаться остального, поскольку это именно то, чего заслуживаю.

У меня есть собственная, но весьма уместная метафора происходящего. У меня могла бы быть любовная булимия.

Распахиваю дверь комнаты и кидаюсь на кровать лицом вниз, приглушая смех подушкой. Не могу не кричать. Эйфория, которую сейчас испытываю, заставляет делать нелогичные вещи, и действительно, подруги тут же с беспокойным видом врываются в комнату и бросаются ко мне.

Фейт держит в руках половник. На Бри фартук с надписью «Кухня – храм».

Обе такие забавные, учитывая, что никого из нас не назовешь кулинарной мастерицей, но, глядя на их взгляды, не понимаю, почему нелепой сейчас кажусь я.

– Вы выключили газ?

– Да, – успокаивает Фейт, – но…

– Вы возились с духовкой?

– Она прекрасно работает, – отвечает Брианна. – И нет, она не была включена, однако ты…

– Так что же вы готовили?

Пытаюсь переключить внимание на ужин или то, что они там пытались приготовить, но подружки не поддаются и продолжают смотреть испепеляющими взорами.

Окей, я сама напросилась.

– Я оставила бы тебя без ужина, если бы ты хоть что-то ела, а не голодала как обычно. Это единственная угроза, которая приходит в голову, чтобы выпытать, почему ты такая радостная… Хотя это не то чтобы меня расстраивает.

Тон голоса Бри за несколько секунд меняется от угрожающего до дружелюбного.