Суровый тон Йенса сбил спесь с фрау Ландау.
– Теперь, когда Ким мертва, мы нужны друг другу.
– Так он здесь все-таки был?
Она подняла полные слез глаза и кивнула. Ее нижняя губа задрожала.
– Когда?
– Два дня назад.
«Врешь», – подумал Йенс. Он готов был дать руку на отсечение, что сегодня утром, сбежав из своего магазина, Ян Ландау прямиком направился к бывшей жене.
– Позвоните ему, пожалуйста, и скажите, чтобы срочно ехал сюда.
Герлинда Ландау вытаращила глаза.
– Это еще зачем?
– Фрау Ландау, или вы сейчас же сделаете то, что я говорю, или я арестую вас за препятствование расследованию убийства. Вам лучше как следует обдумывать свои слова и поступки, потому что за пособничество тоже можно получить срок.
Угроза вроде подействовала. Герлинда Ландау взяла смартфон и набрала какой-то номер. Йенс тем временем смотрел на разложенные на столе документы и фотоальбомы.
– Он не берет трубку, – сказала фрау Ландау, убирая телефон.
– Попробуйте еще раз. Что это за бумаги?
Она резко придвинула листки к нему, так что несколько страниц упало на пол.
– Это все, что известно об исчезновении нашей дочери. Буквально все, включая отчеты частных сыщиков, чья никчемная работа обошлась мне в целое состояние. Читайте, если хотите.
Йенс подобрал упавшие листки и положил их обратно на стол. При этом его внимание привлекли страницы с фотографиями – фотографиями Ким. Поскольку бумага была самая обычная, качество изображений оставляло желать лучшего, но одно из них все-таки бросилось Йенсу в глаза. Он щелкнул пальцем по листку и спросил:
– Когда сделан этот снимок?
– Ким было почти пятнадцать, – ответила Герлинда Ландау. – А что?
– Этот голубой портфель, который она держит, – он все еще у вас?