Холка где-то на уровне моей груди, и только если бы она подняла шею, стала бы выше меня. С учётом того, что её тело было очень изящным, лапы тонкими, а объём хвостам в основном придавал мех, весила лиса также сравнительно немного, максимум с меня.
В результате чего мы не только имели примерно одинаковые габариты, но и очень сходную весовую категорию. А значит победителя и проигравшего в нашей дуэли должна была решить в основном именно физическая мощь.
И тут, надо сказать, монстр имел преимущество даже несмотря на принятую пилюлю. Когда мы столкнулись посреди горной долины на скорости в пару сотен километров в час, сбитым с ног оказался именно я.
Несмотря на все приложенные усилия, несмотря на манёвр с захватом лап, неплохо себя показавший против других чудовищ, несмотря на моё мастерство и навыки, я был в секунду опрокинут на землю. И только чудом в следующее мгновение моя шея избежала участи превратиться в кровавые лоскуты.
Если бы я, несмотря на секундную дезориентацию, основываясь чисто на каких-то подсознательных инстинктах и рефлексах, выработавшихся за годы тренировок и боёв, не ударил левой рукой боковой хук на сверхкороткой дистанции, смерть была бы мне обеспечена.
А так тонкие и ужасно острые клыки лисицы лишь чиркнули по кадыку, а её голова мотнулась в сторону, цапнув пустоту у моего уха. Но это было только началом.
В следующую секунду её лапа надавила мне на грудь, когти пронзили кожу и мясо, уперевшись в рёбра. Особой силы удара в этом движении не было, так что кости не треснули. Но это было только в первое мгновение.
Затем лиса надавила сильнее, и её триста килограммов веса вдруг будто бы превратились в тридцать тонн. Я ощутил, как выходит из лёгких воздух, как спирает дыхание, как заходится в бешенном ритме сердце.
Более того, вместе с давлением я ощутил распространяющийся от когтей лисы аномальный холод. Чувство было примерно такое, будто мне посреди зимы и температуры в минус сорок на кожу положили насквозь промёрзшую железяку. Только ещё раз в десять хуже.
Похоже, эта лиса уже была на полпути к тому, что стать Майигу и уже имела зачатки Дара.
Хорошо хотя бы, что остальные монстры в этот момент не могли меня атаковать. Видимо боялись забирать добычу у сильнейшего хищника. Иначе мне точно пришёл бы конец.
А так, хотя это и было крайне больно, и смертельно опасно, у меня всё-таки осталось пространство для манёвра.
Никогда особо не любил борьбу, предпочитал ударные стили боя. Но за многие годы общения с представителями самых разных течений единоборств, не мог не нахвататься кое-каких приёмов.
Не то, чтобы хоть какие-то из них подходили для сражения против лисы размером с крупную тягловую лошадь. Но основные принципы я помнил, а дальше нужно было просто подкорректировать известные мне захваты под ситуацию.
Левой рукой в районе локтя я обхватил тонкую лапу лисы, после чего для более жёсткой сцепки схватил сам себя за шею. После чего, проигнорировав боль и адский холод, растекающийся по телу, резко крутанулся влево.
Импровизированный рычаг не был бы эффективен против человека, но против зверя, чьи ноги не могли также свободно вращаться в плечевом суставе — самое оно. Раздался громкий хруст, потом хлопок порванного сухожилия и лапа лисы выгнулась вовнутрь почти на девяносто градусов.
Шипение, полное боли и ярости стало мне достойным вознаграждением. И на этом я не остановился. Моего рывка оказалось достаточно не только для того, чтобы жёстко вывихнуть монстру лапу, но и для того, чтобы мотнуть всё его тело вбок.
Лишившись равновесия из-за потери одной из опор, лиса начала заваливаться на сторону. И я, воспользовавшись импульсом вращения, выкинул вверх ногу, впечатывая ей в бок странный лежачий миддл-кик.
Хотел ещё и кулаками добавить, пока противник, впечатанный в землю моим ударом, оставался дезориентирован. Но вовремя почувствовал движение воздуха и энергии и успел в последний момент откатиться в сторону, избегая хлёстких, как взмахи кнутов, ударов четырёх лисьих хвостов.
Недооценивать лису определённо не стоило. Хотя она и потеряла устойчивость, встав на три лапы и поджав к телу травмированную четвёртую, её хвосты вполне могли играть роль вспомогательных опор.