— То есть ты готова последовать за мной?
— Если ты меня не убьёшь, то да.
— Не убью. Наоборот, я постараюсь защитить тебя в случае чего, чтобы твоя жизнь не закончилась раньше времени.
— Это было бы хорошо.
— Ну и хорошо. Тогда прими облик человека и не снимай маскировку, пока я тебе не скажу.
— Поняла.
И так, без единого нанесённого удара и без единой пролитой капли крови, не считая места укуса на хвосте ламии, мы, теперь уже втроём, двинулись в обратный путь.
То, насколько это всё оказалось просто, честно сказать, вводило меня в ступор. Я привык к тому, что любое столкновение с врагом — это обязательно вызов всем моим способностям и почти наверняка серьёзные травмы. А тут я не только сумел одолеть своего врага, не прикладывая никаких усилий, так ещё и завербовал ценного союзника просто «потому что».
Дьюнне не были нужны власть, драгоценности, сильные и питательные жертвы. Она просто хотела выживать как можно эффективнее, и я поставил её перед условиями, при которых самый эффективный способ выжить — это последовать за мной.
Всё.
Это было одновременно настолько непривычно, что весь день до вечера я двигался через лес будто в какой-то прострации. В этот момент Ламия вполне могла бы попробовать воспользоваться моей временной невменяемостью и наслать на меня какую-нибудь новую иллюзию.
Но она этого не сделала. Потому что её, похоже, всё вполне устраивало. Повторное нападение, хотя и могло завершиться её свободой, с большой долей вероятности привело бы к её смерти. А спокойное следование за мной сулило ей мою благожелательность и защиту от других угроз.
Чистейшая логика, если так задуматься. Видимо, это меня и коробило. То, что я, как бы ни старался, не мог уловить в ней ни единой нормальной эмоции.
И как раз то, что она была такой странной, больше всего остального убеждало меня в том, что я сейчас в своём уме. Если бы Дьюлла сама изъявила желание последовать за мной и теперь показывала энтузиазм и всячески пыталась бы заслужить моё расположение, я бы точно подумал, что на самом деле я лежу на земле и постепенно умираю от яда ламии, а всё происходящее — мой предсмертный трип.
Однако простота того, как всё закончилось, всё-таки не отпускала. И даже не потому, что я привык к сложностям и проблемам.
Допустим, я смог поймать ламию благодаря удачному стечению обстоятельств. На деле её магия иллюзий была действительно мощной и наверняка стала причиной гибели не одного вторженца.
Вот только какова была вероятность, что я стал первым, кому настолько повезло? Разных видов Даров были сотни и тысячи, какие-то из них вполне могли давать иммунитет к ментальной магии. К тому же Майигу, как монстры, могли обладать и чисто врождёнными особенностями, также с самыми разнообразными эффектами.
Дьюлла, жившая столько лет на границе трёх крупных и мощных стран, должна была сталкиваться со многими очень сильными монстрами и людьми. А если её магия оказалась бы бесполезной, больше ничего врагу она не смогла бы противопоставить, так как физически была той ещё слабачкой.
Все эти мысли за примерно три часа пути сложились у меня в голове в довольно стойкую уверенность в том, что ламия мне чего-то не договаривала. И просто копить в себе подозрения было не в моих привычках.
— Дьюлла, был ли кто-то до меня, кого ты не смогла убить и съесть?
ebooksa