Скажи

«Успокойся, Артур».

«Бросила – бросила, ничего не поделаешь».

«…не последняя девушка в твоей жизни».

Да не мог же он так сказать! Или мог?..

Голова гудела, и это дико раздражало. Настолько, что хотелось вырвать на себе все волосы, чёрт возьми.

«Неудачница».

Нет, это слишком грубо. Слишком не относится к ней. Да, она гордая, вредная, заносчивая девчонка. И привлекательная. Но не неудачница, нет! Не мог он так сказать, в конце концов! Не мог, ведь ни на секунду не думал так о ней.

И тут – просветление.

Грёбаное просветление в воспоминании, сверкнувшем в голове подобно яркой вспышке, которая почти ослепила его. Нарисовавшем Гордеева, стоящего у окна. Хмурит брови, закатывает глаза. Егор, встающий с дивана и направляющийся в прихожую. Крепкая ладонь на спине. И фраза. Чёртова фраза, что срывается с искривлённого рта и ударяется о лопатки. О затылок. Глушит тишину.

«Я не буду зацикливаться на этой неудачнице».

Егор помнил, насколько неприятно это было слышать. Насколько задели его брошенные в злобе слова и не отпускали ещё несколько часов – до тех пор, пока он не провалился в сон. А потом снова пристали – утром. Когда открыл глаза, и в голову въелась чёртова фраза. Снова.

«Я не буду зацикливаться на этой…»

А ведь Марина сейчас была на тысячу с небольшим процентов уверена, что эти слова принадлежали ему, Егору. И бежала от него.

Будто бы могла. Наивная.

Его ладони врезались в дверь на секунду позже, чем она схватилась за холодный металл ручки. Загоняя в ловушку. Сжал пальцами худые хрупкие плечи и волчком развернул к себе. Противится, протестует – вырывается. Дёргает плечами, и это даёт нужный эффект – он отпускает. Просто чтобы не тратить нервы на то, чтобы сейчас усмирять её брыкания.

А смотрит так, что из глаз искры сыплются. Мечет молнии, и Егор мог поклясться, что она уже несколько раз четвертовала его в своей голове.

– Отойди, – цедит этот кристальный яд, густо стекающий по горлу.

– Ты неправильно всё поняла, – он поднимает подбородок, смотря на неё сверху вниз. Не тот жест в такой ситуации, но это происходит на автомате, от бушующих эмоций, разрывающихся, пульсирующих в глотке.

Она отвечает идентично – вздёргивает свой. И злится. Так сильно злится. Так привлекательно злится, что хотелось закрыть её живой маленький рот прямо на этом месте, у этой чёртовой двери.

Он смотрит на этот рот, когда она быстро облизывает губы и говорит. Что-то говорит о том, насколько сильно ей наплевать и что она ничего понимать вообще не хочет.