Скажи

Девушка покусала губу. Неужели она умудрилась забыть захватить его с собой с прошлого урока? Вероятно, Диана настолько быстро увлекла её за собой в столовую, что она и о существовании его просто-напросто забыла.

Что было не свойственно старосте, между прочим.

– Да, я принесу.

– Ну, а Вас, Рембез, – химичка указала на Егора кончиком карандаша, что был зажат в невыразительных пальцах, – я готова слушать. Вставайте, отвечайте.

Марина и Егор поднялись со своих мест почти одновременно. Девушка успела заметить, насколько самодовольная улыбка растянула его губы. Создавалось впечатление, будто бы он уже ответил и успешно закрыл оценку «удовлетворительно» оценкой «отлично», а не только собирался это сделать.

Гейден протиснулась через стул Егора, который он не удосужился задвинуть, чтобы пропустить её. Не преминула одарить его недовольным взглядом и уже начала перебирать в голове варианты, где мог находиться классный журнал, вспоминая расписание на сегодня, когда на её предплечье обручем сомкнулись хваткие пальцы, останавливая и слегка потянув обратно. Марина, никак не ожидавшая этого, едва не потеряла равновесие, разворачиваясь, поднимая на парня глаза, готовая настучать по его голову́шке за такие фокусы или хотя бы сказать пару ласковых.

Но она даже не предполагала, что он окажется настолько близко. Опять.

Между ними было не больше десяти сантиметров. Марина даже на секунду испугалась, не начнёт ли возмущаться преподаватель, если заметит их, стоящих так непозволительно близко друг к другу. В конце концов они находились на уроке. Но когда она кинула быстрый взгляд в сторону учительского стола, с облегчением отметила, что женщина стояла спиной к классу, что-то записывая на доске.

Его прикосновение обжигало кожу раскалённым железом, посылая импульсы по всему телу. Марина опустила глаза на свою руку, выцепляя каждый миллиметр этого прикосновения. Замечая, как сбилось собственное дыхание. Закусила губу и заскользила взглядом вверх, возвращаясь к его глазам.

Они смотрели так, будто… боже.

Она не могла подобрать слов, чтобы описать, что видела в этих карих радужках. Потому что в них было слишком много эмоций одновременно.

Заинтересованность, лукавство, ирония. Сначала ей казалось, что он просто в очередной раз издевался.

Ровно до тех, пока его губы не произнесли:

– Не увидишь моего триумфа, куколка. Ну, ты ведь всё равно будешь в меня верить?

Хрипотца, которой был пропитан тихий низкий голос, едва не сбила её с ног, но Марина отчётливо ощутила, как начали трястись колени.

Он смотрел на неё не моргая. Видимо, ждал ответа. Пальцы до сих пор мягко сжимали её предплечье, и она боялась даже шевельнуться, чтобы не заставить его прекратить это.

Прекратить сводить её с ума в очередной раз.

Ей было даже почти наплевать, что вокруг сидело двадцать человек, что в любой момент могла повернуться преподаватель, что они были под прицелом стольких пар глаз. Ей было плевать на всё. Кроме того, насколько сильно воздух между ними был заряжен в эту самую секунду.

Марине даже показалось, что он загустел. Иначе она не могла найти другой причины, почему у неё не получалось вдохнуть полной грудью.

Гейден просто в очередной раз убеждалась в том, что ей не всё равно. Что она реагирует на него.