— Как у тебя все просто, — фыркнула я.
— А что сложного?
— Перебороть себя.
Саша осекся. Наконец-то. Молчал некоторое время, вглядываясь в мое лицо, будто хотел проникнуть в голову и прочитать мысли. Голубые глаза сделались мягче, и вся настойчивость пропала.
— Кто-то еще знает, что ты пишешь стихи? — поинтересовался он.
— Конечно.
— Значит, у тебя есть люди, которые тебя поддержат. Одним из этих людей буду я. Ты же не одна.
— Над этим нужно думать, — произнесла я, закусив губу и глядя тоже прямо на него, старательно пытаясь не задумываться над его словами, которые приятно ощутимым плотным теплом отозвались в груди.
Мне было невероятно радостно слышать их, но я лишь заставляла себя не отводить взгляд и ничем не выдавать то, как странно целительно на меня действовала его поддержка.
— Думай. И решайся.
— Ты на меня давишь.
— Да. Но во благо.
— Слушай, Саш, а не засиделся ли ты?
Он чуть не подавился чаем, который как раз допивал.
— Ты меня прогоняешь? — Он действительно будто не верил в то, что я могу это сделать.
А ведь я могу. Что ж, пришло время удивлять!
— Да, верно, прогоняю, — заявила я и поднялась со стула, подхватывая обе наши кружки и относя их к раковине.
— Зато честно, — согласился Саша и встал следом за мной, ухмыляясь краем рта.
Под моим строгим наблюдением он прошел в коридор и обулся. А когда выпрямился и снова посмотрел на меня, его взгляд снова стал лукавым и почти понимающим.
— Нет, правда, подумай, — предпринял он очередную мягкую попытку.