Нужно было мыслить рационально. Я не должна поддаваться панике, которая так и норовит нахлынуть!
– Послушай… ну, может быть, не стоит заранее расстраиваться, – попыталась проговорить я, напряженно размышляя. – Ведь Шейсара огромна. А Стеклянный каньон тысячекратно меньше… У шаррвальцев просто не хватит сил…
– Хватит, – оборвал меня Джерхан, глядя далеко вперед.
Там, внизу, было почти полностью темно. И все же казалось, что он все видит. А может, смотрит вовсе не на Стеклянный каньон и видит вовсе не его… а родину, которую у нас обоих отняли.
– Да, несомненно, шейсарская армия многократно превышает численностью шаррвальскую, – продолжал он. – Однако ты не представляешь силу Великого Айша. Даже мне она до конца не известна и не понятна. Он полубог, понимаешь? – Джерхан наконец повернул ко мне голову, мрачно вглядываясь в мои глаза. – Полубог, Эвиса! Это не обычный маг. Не просто очень сильный маг. Это сосуд Красной матери, ее частичное воплощение на земле. Как когда-то давно Иль-Хайят, да простит меня рубиновая богиня за такое мерзкое сравнение.
Он снова отвернулся и сжал ладони в кулаки.
– Подожди, но ведь Великий Айш – это ты, – тихо проговорила я, нахмурившись. – Ты же можешь просто отказаться от этой роли и не вести войска шаррваль на поверхность…
– Эвиса! – воскликнул Джерхан и тут же одернул себя, зажмурившись и потирая лоб рукой. – Я уже говорил, что не контролирую Айша. Он не я. А чудовище, ведомое голодом и бешенством Красной матери, огромной проклятой паучихи.
– Нет, не может быть, – ошарашенно покачала я головой, пытаясь сопоставить то, что говорил Джерхан, с тем Айшем, который приходил ко мне. – Айш говорил мне, что вы одно целое…
– Да неужели? – выдохнул Джерхан, перебивая меня, и я поняла, что он вот-вот взорвется. Мои слова ему явно не пришлись по душе. – Нет, Эвиса. А знаешь почему? – И, не дожидаясь ответа, продолжил: – Если мне скажут пойти и разнести по камешкам мою родину, я не пошевелю и пальцем. Пусть хоть казнят меня, все равно так жить дальше невозможно. Но разрушать жизнь и мир тех, кого я когда-то любил, кто любил меня, я не стану ни при каких обстоятельствах.
Джерхан на миг замер, а затем, напряженно вглядываясь в меня, закончил:
– А Великий Айш станет. Потому что для Красной матери Шейсара не родина. И полубогу наплевать на то, сколько людей и мираев погибнет. Ему наплевать на всех. Поэтому, Эвиса, мы не одно целое, ты понимаешь?
Он сжал челюсти и отвернулся, снова взглянув во мрак каньона.
Я понимала. Понимала, что невозможно соединить несоединимое. И разговор об этом подобен кинжалу, что раз за разом отрезает от Джерхана новый кусок кровоточащего мяса.
К сожалению, похоже, это именно то, что было нам нужно.
– Но ведь если бы ты контролировал Айша, то мог бы отказаться от этой миссии уже в его теле, – осторожно проговорила я, и Джерхан бросил на меня настолько тяжелый и ядовитый взгляд, что я едва не подавилась словами в конце фразы.
– Это невозможно, – холодно ответил он. – Более того, последний раз, когда я был Великим Айшем, выбраться из его ипостаси мне удалось лишь каким-то чудом. Я даже не помню, как это произошло, и, скорее всего, этого захотел сам Айш. Прежде такого никогда не было. А знаешь, что это означает, Эвиса?
Я шумно сглотнула.
– Что?
– Что в следующий раз я могу уже не вернуться.