Огонь ударил в мышцы, в кости, но теперь это и впрямь не было и вполовину так горячо, как прежде. Потому что теперь меня обжигал голодом и страстью мирайский яд.
– Заканчивай начатое, раз взялся, – через силу проговорила я, чувствуя, как сводит все внутри тянущей пульсацией, как напрягается под желудком, как сильнее хочется свести бедра и ощутить его…
– Только если ты сделаешь то, что должна, моя паучья колдунья, – раздался позади смешок, и снова горячий язык прочертил по шее обжигающую дорожку.
– Я тебя убью, как только ты меня отпустишь, – пообещала я, уже мысленно примериваясь, как бы побыстрее раздеть вконец обнаглевшего царя Айясары.
Снова смешок, и темные камышовые волосы упали мне на плечи, пока губы повелителя долины покрывали мою кожу сводящими с ума поцелуями.
– Тебе всего лишь надо выстроить что-нибудь из земли и огня, это не так сложно, Эвиса, – промурлыкал Джерхан, на миг отпуская мою руку и задирая сзади царское платье, расшитое фейскими цветами. Его ладонь проникла мне между ног, одним медленным движением воспламеняя мягкую чувствительную кожу самых бесстыдных мест.
Меня начала бить мелкая дрожь.
– Джер… хан… – с трудом выдохнула я, ощущая, как его рука возвращается к моему запястью, зато там, между ног, появляется нечто совсем другое. Появляется и неторопливо дразнит, скользит своей твердостью по моему влажному огню.
Я невольно начала подаваться навстречу его движениями, едва не вскрикивая в моменты, когда его плоть касалась самой чувствительной моей точки.
– Или сейчас, или… – начал было он, а я, прикусив губу, раздраженно оборвала его на полуслове:
– Что, уйдешь? Отправишься восвояси, бросив меня здесь мучиться без твоего царского удовлетворения?
Джерхан не оскорбился, напротив, и я хоть и не видела, но почувствовала, как он улыбнулся.
– Эвиса, – хмыкнул он, – какой же дурак откажется от любви с самой царицей?
А затем коснулся моего подбородка и повернул к себе мою голову, жадно поцеловав. Его язык раздвинул мои губы одновременно с тем, как пальцы сжали челюсть, касаясь шеи. Это было одновременно возмутительно властно и дико пьяняще приятно. И в тот же миг там, внизу, его член вошел в меня, не разрывая поцелуя, вырвав крик из горла.
Он вбивался в меня хищно и жадно, и с каждым движением, что он вжимал меня в балкон маленькой беседки возле дворца, я чувствовала, что все сильнее наполняюсь не только трудно переносимым удовольствием, но и жаром его колдовской силы, которую в обычном состоянии я просто не смогла бы выдержать. Огонь мираев жег слишком нестерпимо. Да и прежде никто не додумывался вливать магию нагов в человеческое тело.
Однако задумка Джерхана удалась, сила страсти, которую я испытывала к этому мужчине, жгла гораздо сильнее любой магии.
Я все ближе подходила к той границе, за которой была только бездна и взрыв, бесконечность и прибой тысяч раскаленных искр, но каким-то невероятным образом Джер, как и прежде, почувствовал это.
И когда я уже была готова провалиться в свое персональное безумие, он вдруг прошептал:
– Давай… отпусти себя… Позволь удовольствию управлять тобой, Эвиса…
В этот миг его магия влилась в меня новой лавиной вместе со всполохом наслаждения, словно разорвавшего меня на куски. Я сдавленно застонала, чувствуя, как внутри разливается горячий огонь его удовольствия, а из центра ладоней вырывается совершенно новая магия странного оранжево-зеленого цвета.