– Ты убедилась, что я могу испортить тебе жизнь?
– Что?
Нет, это точно не мой брат. Не знаю кто. Глаза этого существа пусты и черны, как ночь. Как я сразу не заметила? У Дани ведь серые глаза, как и у меня, и стрижка с длинной челкой на правый бок. Сейчас же волосы были гладко прилизаны и зачесаны назад. Под глазами темные круги. Губы сжаты в узкую полоску.
– Я могу испортить тебе жизнь. Ты уже поняла это. А могу наоборот. Помнишь контрольную? Подсказать ответ на задачу – это пустяки, я могу намного больше.
– Ты не получишь моего брата. – Слова давались с трудом.
– Уже получил. Выпусти меня, и я выполню любое твое желание.
– У меня лишь одно желание: оставь моего брата в покое.
– Или ты сделаешь что я хочу, или я убью его.
– Тогда тебе не в кого будет переселиться.
– Ничего. Я ждал более ста лет, потерплю еще немного. – Даня – нет, уже Крислав – улыбнулся. Именно эта холодная злорадная улыбка и убедила меня, что он сделает это. – Видишь, пока я просто контролирую его разум. Легко могу заставить его сделать то, что мне нужно.
– Так это ты изрезал костюм? – догадалась я.
Бедный Данька: сам испортил костюм и даже не вспомнил об этом.
Он чуть заметно кивнул. Встал, подошел к аквариуму, запустил в него руку и вытащил за хвост полосатую скалярию. Рыбешка билась в его пальцах. Секунду он рассматривал ее так, словно видел впервые, а потом запрокинул голову и широко открыл рот. Во мне все замерло: Даня же трясся над своим аквариумом, как курица над яйцом.
– Нет! – крикнула я и отвернулась, не в силах видеть, как он… как это существо смачно хрустит несчастной рыбой.
К горлу подкатила тошнота. Кажется, меня сейчас вырвет. А в руке у него уже билась следующая жертва.
– Хватит! Ты меня убедил.
Скалярия плюхнулась в воду и тут же забилась в керамический домик. Аквариум выглядел пустым. Словно его обитатели всё поняли и теперь в ужасе ждали смерти.
Я сильно-сильно сжала виски руками. Разум отказывался верить в происходящее. А может, все гораздо проще и Даня просто сошел с ума? Он же такой ответственный. Старается быть самым лучшим. Вот и доигрался. Его надо к врачу. Конечно. Как я сразу не догадалась? Мне даже полегчало. Нет, то есть психоз – это, конечно, плохо, но все же лучше, чем одержимость потусторонними силами. И я тоже хороша: взяла и поверила в эту чушь. Сама себя накрутила. Зорик прав: во что веришь, то с тобой и случится. Теперь надо как-то донести эту мысль до родителей. Только как? «Мам, пап, ваш сын сошел с ума, зовите доктора». Так, что ли? Даня снова сидел в кресле, играя пальцами. Смотреть на это было невыносимо. Я присела перед ним на корточки.
– Да-а-ань, – осторожно позвала я, – как подготовка к соревнованиям? Я уверена, что вы с Лизой победите. Вы же такие классные!
Разговоры о танцах всегда помогали. Даню же хлебом не корми, дай о всяких там фокстротах и румбах поговорить. Пальцы на подлокотниках замерли. Даня чуть наклонился ко мне и теперь смотрел в упор. Глаза – две черные дыры без зрачков, поглотившие свет. Я чуть было не упала на пятую точку, но тут на моем горле сомкнулись ледяные руки.