– Да-а-а… – вырвалось у меня с хрипом. Больше ничего сказать не получилось.
Пальцы сжимали горло, перекрыв доступ воздуха. Напрасно я силилась отодрать их. Даня хлюпик, в потасовках я всегда побеждала. Но не в этот раз. Легкие раздирало. Глаза лезли наружу. Собственные хрипы доносились до меня словно со стороны.
– Ты выпустишь меня. Ты сделаешь это завтра, в день полнолуния. Или я убью его. Убью так, что все подумают на тебя.
Хриплый голос вонзался в мое сознание раскаленным штырем. Руки шарили по карманам в поисках чего-то, чем можно защититься от этого чудовища. В кулак набились монетки, подушечка жвачки, какие-то бумажки…
Уже не совсем понимая где я и кто, толкнула брата в грудь. Удар вышел слабенький. Но Даня вдруг отпустил меня. И не просто отпустил – отшвырнул, как тряпичную куклу. Отлетев на пол, я хватала ртом воздух и шумно дышала. Даня сидел в кресле, скорчившись и поджав ноги. Я встала и сделала шаг к нему, он забился и закрылся локтем.
– Дань, я не буду тебя бить. Я все понимаю. Тебе нужна помощь.
– Не подходи! – крикнул Даня и посмотрел на меня совсем безумным взглядом.
Но я все же подошла, хотя ноги подгибались, как после американских горок, и схватила брата за плечи. Тьма в его глазах рассеивалась, как туман перед рассветом. Даня обмяк в кресле, а я сползла на пол, пытаясь прийти в себя.
В руке все еще были зажаты монетки и прочий мусор из карманов. Не глядя, пихнула все обратно, чуть дотронулась до брата. Он вздрогнул.
– Я что, уснул? – Он вертел головой и тер лоб.
Потом вдруг схватился за рот и выбежал из комнаты.
Даню рвало в туалете, а я мрачно прохаживалась по коридору. Дверь открылась.
– Как ты?
Он помотал головой. Вид у него был бледный. На кухне засвистел чайник. Даня кривился и держался за живот.
– Только маме не говори, – буркнул он. – А то решит, что я отравился. У нас соревнования в субботу. Не могу понять, что за странный привкус во рту?
– Пойдем чаю выпьем. Крепкого, с сахаром. Помогает.
Даня кивнул. Как я ни вглядывалась, так и не поняла, помнит ли он, что случилось, или нет. За столом Даня вдруг спросил:
– А что у тебя с шеей?
Я натянула воротник толстовки на горло:
– Не знаю, аллергия какая-то.