Калейдоскоп ужасов: Захватчик

– Девочки, отправьте ей фото коров! – сказала Оливия, и все засмеялись.

Беа нашла несколько изображений коров и начала отправлять их Ханне. Чем больше смеялись ее подруги, тем больше картинок она отправляла. На самом деле Беа не считала, что Ханна похожа на корову, но ей было так приятно одобрение друзей.

– Эй, – сказала Беа, – а как насчет того, чтобы отправить ей просто кучу сообщений с одним-единственным словом, а? Как насчет «му-у»?

– Действуй, Беа! – сказала Оливия, уже плача от смеха.

Спустя тридцать «му-у» Беа получила сообщение от Ханны: «Вы четверо все время цепляетесь ко мне в школе, можете наконец оставить меня в покое, когда я дома?»

– Напиши «нет», – сказала Оливия. – И что, где бы она ни была, ей всегда будут напоминать, что она танцующая корова.

Беа смеялась вместе со всеми. Однако после того, как ее подруги ушли домой, она долго ворочалась в кровати, прежде чем уснуть. То, как она снова поступила с Ханной, уже не казалось таким смешным сейчас. Каждый раз, когда она думала о том, что сдала тест Оливии, ей казалось, что есть еще один. Были ли они вообще ее подругами? Или они просто ждали, когда Беа облажается, чтобы тоже начать ее цеплять?

* * *

Беа проснулась от ощущения, что кто-то сдавливает ее грудь и горло. Она не могла пошевелиться. Не могла дышать. Беа открыла рот, чтобы закричать, но чья-то рука сжала его. Она открыла глаза.

Она сразу узнала это лицо, пусть даже и в полутьме. Кимми сидела на ней точно так же, как когда-то на Оливии, сжимая одной рукой нос и рот Беа, а другой – ее горло.

– Чур, не кричать, – сказала Кимми своим, как всегда, детским, девчачьим голоском. – Вздумаешь закричать – и все сразу будет кончено. – И убрала руку ото рта Беа.

Беа закашлялась и сделала несколько глубоких вдохов, прежде чем смогла заговорить.

– Ты… ты же ушла, – промямлила она.

– Дурочка. Никуда я не уходила. Я просто сделала комнату чуть теплее, и перестала жевать жвачку, которая мне, между прочим, нравится, и оставалась невидимой. Вот и все. Я могла сделать это в любой момент, если б захотела.

– Но исследователь паранормальных явлений…

– Пустышка и мошенница. Неужели ты думала, что меня можно напугать солью и какими-то вонючими приправами? – Рука Кимми больше не сжимала горло Беа, но она все еще сидела на ней, прижимая к кровати и тем самым не давая двигаться. – Когда мы говорили с тобой впервые, Беа, я сказала тебе, что не могу выйти из этого дома. Это мое проклятие. Несколько щепоток соли не изменят этого. А вот колокольчик очень раздражал.

Беа вдруг вспомнила, какой невесомой была Кимми, когда лежала, положив голову на ее плечо. Сейчас все было иначе. Похоже, Кимми могла быть тяжелой, когда хотела.

– Ты сделала мне больно, Беа, – сказала Кимми. – Сначала эта Оливия, которая нравилась тебе больше, чем я. А потом, когда я старалась стать для тебя самым лучшим другом, ты больше не хотела дружить со мной вообще. И предпочла эту фальшивую троицу одному настоящему другу. А потом ты и вовсе пыталась от меня избавиться.

– Прости меня, – прошептала Беа. Ее сердце готово было вот-вот выпрыгнуть от страха. – Я не хотела причинять тебе боль. Я… я просто боялась тебя.

– И правильно, – хихикая, сказала Кимми. – Ты совершенно права! Знаешь что? Наверное, оно и к лучшему, что мы не подружки. Я наблюдала за вами прошлой ночью. И видела, как ты с помощью компьютера смогла обидеть девочку, которой даже не было в комнате. Эта вчерашняя троица, которую ты так мило называешь друзьями – они… плохие. И ты тоже, Беа. Я думала, ты лучше их, но ты оказалась такой же. Мир был бы лучше без тебя. И я сделаю его лучше.

Беа успела произнести лишь: «Нет!», но потом руки Кимми снова вцепились в ее горло с такой силой, что она не могла дышать.