Либкин посмотрел на него удивленно, словно только что увидел его, и ответил: — Например, Кафка.
— Кто?
— Кафка. Франц Кафка. Не слышали о таком?
— Нет, не слышал, — ответил Гиршке даже с некоторым вызовом: дескать, не слышал — ну и что?
— Жаль, — спокойно ответил Либкин. — А между тем есть такой писатель. На Западе он в почете. Чех. Собственно, еврей по происхождению. Пишет на немецком.
Эммануил, хорошо владевший немецким, был единственным среди нас, кто знал кое-что о Кафке, но то, что речь зашла об этом писателе, ему не понравилось. Он боялся, как бы это не привело к размолвке между его новым товарищем и старыми друзьями, — а он желал, чтобы они поскорее сблизились, — к тому же ему не совсем было ясно, относится ли Кафка к тем писателям, которых стоит пропагандировать. Поэтому, воспользовавшись правом тамады, он постучал по столу.
— О’Генри, Кафка — что за споры! Вышибем пробки и выпьем по стопке! — скаламбурил он. — Закуска есть еде, девушки?
— Есть! — разом откликнулись Галя, Лиля и Сима и устремились на кухню.
Эммануил ничуть не был пьян, лишь глаза из-под больших стекол очков блестели сильнее обычного. И вот он уже сильным своим голосом затянул любимую еврейскую песню:
Оживленный взгляд его из-за очков настойчиво требовал от всех, чтоб поддержали песню, и вот уже казалось, что, не выдержав мощи слившихся голосов, обрушится потолок…
Закончив эту песню, Эммануил тут же затянул вторую:
Таким образом чествовали Либкина, затем девушек — всех вместе и каждую в отдельности, потом остальных, и после каждого чествования все громче повторяли припев:
С таким же подъемом спели затем русскую песню «По долинам и по взгорьям…», украинскую — «Распрягайте, хлопци, кони…», и голос Эммануила, не ведая устали, парил над всеми остальными голосами.
Еврейские песни Либкин пел вместе со всеми. Затем он молча смотрел на поющую вокруг себя молодежь и думал: Эммануил был прав, когда рассказывал ему о своих товарищах — действительно толковые парни. Правда, в них нет ничего выдающегося, но как внимательно они его сегодня слушали… Ну, а девушки просто клад, все три, не скажешь даже, какая лучше… Вот эта, например, Лилей ее, кажется, зовут. Эмма сказал ему, что она медицинская сестра. Как мило она улыбается ему своими ямочками.
— Вы хотите мне что-то сказать? — спросил он, наклонившись к ней.
— Да, я хочу у вас кое о чем спросить.
— Пожалуйста!
— Вы говорили сегодня о своих литературных замыслах. Мне они очень понравились.
— Благодарю!
— У вас много их?