Я искренне поздравила Заварзина и спросила:
— Так вы завтра улетаете в Южноград?
— Нет, — после некоторой паузы заявил он, — я передумал лететь, проходить проверку ручной клади с таким количеством валюты чревато перспективой быть вынужденным отвечать на неприятные вопросы.
— А как же вы вернетесь в родной город?
— На такси, это стоит дорого, но я могу себе теперь такое позволить. Конечно, везти круглую сумму в долларах с неизвестным человеком тоже не есть хорошо, но у меня ведь на лбу не написано, что я рублевый миллионер. Степень риска минимальна по сравнению с самолетом или поездом.
Я согласилась, что такой вариант выглядит наиболее безопасным. Артист допил кофе, в прихожей надел свою куртку, повесил сумку на плечо и сказал, усмехнувшись:
— Я готов к эксфильтрации.
В автомобиле Максим снова лег на пол салона, через пару километров уселся на заднее сиденье и закурил. Когда я вскоре притормозила на пару минут, Заварзин покинул машину, махнул рукой на прощанье и направился к остановке, на которой никто в эти минуты не ждал рейсового автобуса в сторону Москвы.
А мне предстоял второй акт сегодняшней трагедии. В начале пятого я снова была в коттедже. Спальня уже прогрелась, температура тела Алексея тоже поднялась до нужного значения. Я постояла несколько минут у кровати, поцеловала покойника в лоб и набрала номер скорой, бригада прибыла через двадцать минут…
Весь вечер в коттедже творилось нечто суматошное и суетливое. Тело осмотрели после врача скорой помощи вызванные им полицейские и судебно-медицинский эксперт, потом меня допросил следователь, потом появились приглашенные мной по телефону Самохин, Девятин и Лида Смирнова, принявшиеся утешать вдову, пробывшую женой всего несколько часов. Последним появился Вадим, ему перед тем позвонил Самохин. Младший брат мужа подошел ко мне и произнес с нескрываемой угрозой:
— Уж очень скоро вы из содержанки превратились в наследницу, Вероника, я этого так не оставлю.
Я демонстративно повернулась к нему спиной, Вадим стушевался и вскоре уехал. Никто из присутствующих, кроме Самохина, не уделил ему внимания, да и Геннадий Иванович лишь сухо выразил свои соболезнования.
Несколько последующих дней мне очень сильно помогали Самохин и Смирнова. Вскрытие в морге показало смерть от инфаркта, возможно вызванного последствиями нагрузок на сердце в ходе лыжной прогулки после долгого перерыва. Конечно же, никакого наличия в организме Алексея следов яда, алкоголя или наркотиков обнаружено не было, так что подозрения Вадима Соколова никак не подтвердились. Я догадывалась, что после установления того неоспоримого факта, что принимаемый всеми за моего законного мужа человек скончался по естественной причине, время его смерти следствие не заинтересовало. Да его и трудно было установить точно, главное, что труп не начал разлагаться благодаря заморозке, которую я организовала.
После выдачи тела Самохин организовал похороны друга рядом с могилами его родителей, Лида также принимала активное участие в подготовке этих скорбных мероприятий. На Ваганьковское кладбище пришло много людей, одни выражали мне сочувствие, другие поглядывали косо, но большинство вело себя нейтрально, по крайней мере, все необходимые приличия были соблюдены.
Уже на проводимых в ресторане поминках нотариус Лодкин отвел меня в сторону и заверил, что никаких проблем со вступлением в наследство не предвидится, все необходимые для этого документы он поможет мне подготовить в ближайшее время. Таким образом, мой невероятный план удался благодаря стечению ряда обстоятельств, важнейшим из которых явилось посещение оперетты Франца Легара «Веселая вдова».
Но не только. И смерть родителей Алексея, и его ссора с братом, и приглашение в ЗАГС друга, с которым они столько лет не виделись, и зимний мороз для сокрытия времени смерти — все было важно, все обеспечило достижение поставленной цели. Несколько паз-лов причудливо сложились в желаемую картину, нарисованную самой судьбой. Я старалась убедить себя, что поступила верно, никого не обидев, никому не навредив. Ведь владелец «Афродиты» совсем не был бы доволен, если клиника досталась бы Вадиму. А значит, справедливость восторжествовала, вот и все.
34
На следующее утро после похорон я уехала на пару дней в Дубровск. Маме о готовящейся свадьбе я ничего раньше не говорила, боялась сглазить, поэтому вывалила ей за обедом целый ворох новостей — о близких отношениях с Соколовым, о поездке с ним в ЗАГС и о внезапной смерти «мужа». Мама выслушала этот сбивчивый рассказ, всплакнула, а потом сказала, печально вздохнув:
— Царствие ему Небесное, дочка, не забывай посещать могилу, а на будущий год закажи хороший памятник.
Я ответила, что так и сделаю.
ebooksa