Через час он принялся чистить коллекционный револьвер и едва не вышиб себе мозги.
Жена прибежала, стуча тросточкой, и застыла в дверях.
– Подумать только. Ничто тебя не берет.
– Заряжен, мать честная! – Трясущейся рукой он поднял револьвер. – Он же не был заряжен! Неужели…
– Неужели что?
Он выхватил три других экспоната.
– Все до единого заряжены! Это ты!
– Конечно я, – не стала отпираться Мисси. – Пока ты обедал. Наверно, чаю хочешь. Пошли.
В стене зияло пулевое отверстие.
– Какой, к дьяволу, чай? – взвился он. – Неси джин.
Настал
– В доме завелись муравьи. – Что-то со стуком перекатывалось у нее в сумке. По всем комнатам без промедления были расставлены ловушки для муравьев; на подоконники, чехлы с клюшками для гольфа и оружейные футляры лег слой белого порошка. Из пакетов были извлечены различные сорта крысиного яда, приманки для мышей и средства от домашних насекомых. – Теперь ползучим тварям спасенья нет, – заявила она, щедрой рукой рассыпая отраву на полках со съестными припасами.
– Роешь мне яму, – заметил Джошуа, – и сама же в нее попадешь.
– Не дождешься. И вообще, жертве должно быть все равно, как отдать концы.
– Но такой садизм – это уж слишком. Мне вовсе не светит лежать в гробу с перекошенной физиономией.
– Пустое. Чтобы тебя навеки перекосило, милый мой, достаточно подмешать тебе в какао одну-единственную щепотку стрихнина!
– Имей в виду, – выпалил он в ответ, – у меня есть рецепт гремучей смеси, от которой тебя и вовсе разнесет в клочья!
Она присмирела.
– Помилуй, Джош, не стану же я подсыпать тебе стрихнин!
Он поклонился: