– Ты знаешь, о чем тебя попросит Анника, – говорит Гил чуть звонче, чем обычно. – А значит, пришло время сделать выбор, на чьей ты стороне. Окончательный выбор.
Его слова обжигают меня, как порезы бумагой. Но я не знаю, что ответить, потому что мои мысли путаются и ускользают от меня.
– Нами. – Подойдя ко мне ближе, Гил поднимает брови, словно видит мое состояние.
Возможно, он всегда подмечает все.
И от этой мысли сердце горит в груди.
Его рот приоткрывается, приковывая мое внимание. И я забываю, как дышать.
Гил поднимает руку и касается кончиками пальцев моей шеи, отчего кожу начинает покалывать. С моих губ срывается тихий стон, когда он прижимается носом к моему, а его дыхание овевает мои губы легкой лаской. Я тянусь к нему, скользя ладонью по его руке и изгибу плеча в ответной ласке.
Кажется, будто от солнечного сплетения по телу расходится ударная волна, будоража все чувства. В его вздохе слышатся напряжение и
– Гил, – шепчу я, отчего наши губы соприкасаются на краткий миг.
Но он вдруг закрывает глаза, а его лицо напрягается, словно он пытается отгородиться от меня:
– Прости. Я не могу.
Гил разворачивается к двери и уходит, даже не оглянувшись.
А я молча смотрю ему вслед, пока в голове не возникает единственная – но такая неотвязная, словно вросшая в разум, – мысль. И мне никак не удается от нее отмахнуться.
Глава 41
Шура в панике несется по Поселению, едва переводя дыхание. Ее взгляд мечется от одного человека к другому в поисках кого-то, кто сможет ей помочь.
И когда она замечает меня, я даже не знаю, радоваться этому или нервничать. Она не сказала мне ни слова с Ночи Кровавой луны. Поэтому ее желание пообщаться со мной может означать лишь одно: случилось что-то ужасное.
Она подбегает ко мне и, споткнувшись, останавливается.
– Летний район заполонили гвардейцы, а на границе появился огромный воздушный корабль. Воздушный корабль из герцогства Смерти. – Она делает глубокий вдох. – Они собирают людей.
Растущую вокруг нас толпу окутывает тишина… а затем воцаряется хаос. Шепот превращается в крик, а страх вырастает до размеров горы, которую невозможно покорить.