Гривейн рявкнул что-то на незнакомом мне языке. Я услышал шарканье подошв, потом звук пощечины и приглушенный вскрик Баттерса.
– Это правда? – спросил у него Гривейн. – У вас имеется информация про «Слово»?
– Не знаю, что это такое, – пролепетал Баттерс. – Там была флешка. Цифры. Целая куча цифр.
– Какие цифры? – спросил Гривейн.
– Не знаю. Много. Не помню их все. Они у Гарри.
– Лжец, – произнес Гривейн.
Послышался звук еще одного удара, и снова Баттерс вскрикнул.
– Не знаю я! – взмолился Баттерс. – Их было слишком много, а я смотрел на них всего пару секунд…
Послышался еще один удар – на этот раз не шлепок, а глухой, тяжелый звук кулака, врезавшегося в тело.
Я стиснул зубы; бессильный гнев клокотал во мне.
– Я не знаю, не знаю, не знаю… – всхлипывал Баттерс.
– Посмотри на меня, – приказал Гривейн. – Посмотри!
Я зажмурился и отвернулся от окна. Я очень хорошо представлял себе, что там происходит. Баттерс, возможно, стоит на коленях, удерживаемый парой зомби. А Гривейн стоит над ним в своей шинели, удерживая Баттерса пальцами за подбородок, чтобы тот встретился с ним глазами. Гривейн хотел заглянуть ему в голову – грубо, бесцеремонно заглянуть, чтобы узнать правду.
А Баттерсу, в свою очередь, откроется прогнившая, отравленная черной магией душа закоренелого убийцы.
Я услышал пронзительный звук – начавшись негромко, он все нарастал, пока не превратился в полный ужаса и безумия вой. В нем не осталось ничего человеческого. Никаких тормозов. Я бы никогда не приписал его Баттерсу, если бы не знал, что это он. Баттерс орал и продолжал кричать до тех пор, пока крик не сменился захлебывающимся бульканьем и не стих.
– Ну? – спросил другой, незнакомый мне голос. Хриплый, словно говоривший едва ли не с самого рождения хлестал дешевый скотч и курил самые дешевые сигары.
– Он не знает, – негромко ответил Гривейн, не скрывая досады.
– Ты уверен? – спросил второй голос.
Я сделал шаг в сторону и привстал на цыпочки, чтобы выглянуть из окна. Мне удалось разглядеть второго говорившего. Трупные Пятна.
– Да, – кивнул Гривейн. – В нем нет силы. Если бы он знал, он бы ответил.