– Но это только один повод. Ты говорил что-то насчет мощения пути?
– Угу. – Я прожевал оладью с сиропом. – Черная магия тесно связана со многими негативными эмоциями – особенно страхом. Поэтому если ты делаешь что-то, напугавшее чертову уйму народа, тем самым ты делаешь среду более благоприятной для черной магии. Этот трюк сеет хаос. Приводит в расстройство множество людей. И наверняка поможет главному шоу, намеченному на первое ноября – точнее, на сегодняшний вечер.
– Ты уверен, что на сегодня?
Я кивнул:
– Совершенно. Хеллоуин ведь. Барьеры между миром смертных и миром духов сегодня слабее всего. Если им нужно как можно больше духов, чтобы пожрать для увеличения собственной силы, наловить их легче всего сегодня. Все фокусы с черной магией, что устраивают они по всему городу, – это часть такой подготовки. Создают спиритические завихрения. И облегчают применение все больших объемов черной магии.
Томас слушал меня, кивал и ел.
– И как, интересно, – спросил он, прожевав, – ты собираешься вызвать Совет, если телефоны отключены?
– Альтернативные каналы связи, – ответил я. – Пошлю гонца.
– А мне в это время, – произнес Томас не без горечи, – что, сложа руки сидеть?
– Нет, не сложа руки, – заверил я его. – Тебе предстоит рассчитать, откуда им удобнее всего призывать самых древних духов. И еще я оставлю тебе копию цифр Костлявого Тони. Попробуй понять, что они означают.
Он погонял по тарелке кусок оладьи.
– Древние духи приходят с кладбища.
– Возможно, – согласился я. – Однако порой они привязаны не к географическим точкам, а к тем или иным предметам. Посмотри, что удастся нарыть насчет захоронений и археологических раскопок североамериканских индейцев. По давности они примерно соответствуют тому, что нужно наследникам.
– Ясно, – кивнул Томас без особой убежденности в голосе. – И ты хотел еще, чтобы я подумал над цифрами.
– Вместе с Баттерсом, – уточнил я. – Он может помочь по обоим направлениям. Он чертовски сообразителен.
– Если он, конечно, захочет помогать, – заметил Томас. – Он вполне может решить забрать фишки и выйти из игры, пока еще жив.
– Если он так сделает, придется тебе поработать в одиночку, – сказал я. – Но мне кажется, он не захочет.
Дверь со двора распахнулась, и в кухню ввалились Баттерс с тяжело дышащим Мышом на поводке. Пес, прихрамывая, подошел ко мне, ткнулся мокрым носом в руку и дождался, пока я почешу его за торчащим под неправильным углом ухом.
– Кто и что не захочет? – поинтересовался Баттерс. – Ого, оладьи! А мне осталось?
– На плите, – сказал Томас.