— Идем, — поднимаясь, ответил Филин и направился к кабаку, к которому стекались стронги.
Ампер бы предпочел другое место, маленький бар гостиницы, например. Чем большой шумный шалман с гулящими девками, пьяными рейдерами и клубами сигаретного дыма под потолком, в котором мальчишке не место, но у Абрама со вкусняшками для мелкого было туго, только орешки и шоколад.
— На рассвете стартуете? — спросил Градус, скачущий рядом с Ампером, который специально приноровился к его скорости.
— Да, вроде, последние несколько рывков.
— Сомнения? — уловил ментат неуверенные нотки в голосе друга.
— Да, старина, сомнения, и очень плохие предчувствия. Я тебе АПБ оставлю с боезапасом, у Филина в комнате полежит, потом заберешь. Мне Ринка подогнала «Таран», который с Паука сняла, он мне и привычней, и глушак там интегрированный, и работает тише. Плохо, что у нас не нашлось ничего такого мощного, как АШК12 или ТКБ15, придется мне девяткой довольствоваться. Карабин тот оказался интересным, мощный, хороший, но все его впервые видят. Где боеприпас брать? Хрен его знает, а патронов к нему четыре полных магазина, всего восемьдесят. В Отважном про такой калибр и не слышали. Так что, придется мне с девяткой идти.
— На выход, — разглядывая троицу и обреченно вздыхая, произнес Опер.
Ампер подтолкнул Филина к дверям камеры, потом пропустил вперед Градуса, который теперь остался только с одним костылем и скакал медленнее.
— Ну и что вы устроили? — разглядывая побитые рожи мужиков и шишку на лбу мальчишки, спросила Рина.
— Они не виноваты, это я не сдержался, — вступился за всех Филин.
— Пороть вас нужно, — она смотрела на Ампера с укоризной. — Вот только, боюсь, поздно. Ну, нахрена вы сцепились с этими мутными рейдерами? Нам через пять часов стартовать, а ты выглядишь, словно с недельного загула.
— Нельзя было спускать, — вылез Градус.
— Знаю, что нельзя, — согласилась Рина, — но мальчишку зачем втянули? Он опять своим даром воспользовался, пусть на этот раз все ограничилось поломанной мебелью, но все равно штраф нам приличный вкатили.
— Я сам, и вообще, я все это начал, — решив не прятаться за спинами взрослых, заявил Филин.
— Да уж, наслышана я, как ты вежливо попросил, не грубить местным шлюхам, и вообще не ругаться. Тут уже есть предложение, перекрестить тебя в Рыцаря.
— Давайте, вы в другом месте разберетесь, — зевая, попросил Опер. — Час ночи.
— Дорого освобождение встало? — поинтересовался Погорелов, поддерживая Градуса, чтобы тот с лестницы, ведущей из подвала, не загремел, уж больно крутые бетонные ступени оказались в местной каталажке.
— Фигня, по три горошины за голову, и еще три хозяину кабака.
— А противники наши как?
— Опер им добавил от себя, и велел убираться из Отважного на рассвете, если они с мальчишками и с бутылками воюют охотней, чем с мурами. Плюс штраф в двадцать гороха, по пять с головы. А вообще, народ шоу доволен, десятилетка, одноногий с костылем наперевес и Ампер, вооруженный, — она хихикнула, — куриной ногой, которую умудрился с двух метров загнать в пасть самому главному хаму. Кстати, его перекрестили, — она снова хихикнула, — причем свои же, был он гордым Ямайцем, а стал Курочкой.