Иисус Христос. Жизнь и учение. Книга III. Чудеса Иисуса

* * *

Рассматривая чудеса Иисуса в настоящей книге, мы будем исходить из нескольких посылок: 1) все рассказы о чудесах исторически достоверны; 2) в каждом рассматриваемом случае Иисус действует как Бог и человек одновременно; 3) каждое повествование о чуде не просто является отчетом о произошедшем событии, но и несет в себе конкретное духовно-нравственное содержание; 4) каждое чудо является плодом синергии – совместного действия Бога и того конкретного человека, над которым чудо совершается.

Аполлоний Тианский. Мрамор. II в.

Последний пункт требует пояснения. В Ветхом Завете чудеса воспринимались как доказательства Божией силы и Божия всемогущества: люди в большинстве случаев выступали в качестве пассивных рецепторов, а часто и невольных жертв этих чудес. С исцелениями, совершаемыми Иисусом, дело обстоит иначе. Он нередко спрашивает у людей, хотят ли они получить исцеление, веруют ли, что оно может произойти, а иногда и требует конкретных действий, например: пойдите, покажитесь священникам (Лк. 17:14); пойди, умойся в купальне Силоам (Ин. 9:7). Даже в том случае, когда исцеление происходит как бы без Его воли, вследствие исходящей от Него силы (Лк. 8:43–48), оно становится возможным благодаря вере того, кто надеялся на исцеление. К этой мысли мы будем неоднократно возвращаться на примере конкретных описанных в Евангелиях чудес.

Глава 2

Первое чудо Иисуса

Евангелие от Иоанна было написано позже трех других Евангелий: в этом сходятся как древние авторы, так и современные исследователи. Предполагают, что автор четвертого Евангелия при составлении своего труда был в значительной степени мотивирован желанием рассказать о том, о чем умолчали другие евангелисты. Поэтому, хотя его повествование в некоторых пунктах соприкасается с повествованиями синоптиков, основная часть описанных им событий принадлежит к числу тех, о которых синоптики умолчали. Иоанн был вероятным очевидцем многих рассказанных им эпизодов, что придает его свидетельству особую ценность. К числу таких эпизодов, возможно, относится и первое чудо Иисуса, открывающее вторую главу четвертого Евангелия.

То, что Иоанн мог при нем присутствовать, вытекает из предшествующей главы, которая включает рассказ о двух учениках Иоанна Крестителя, последовавших за Иисусом: одним из них был Андрей, а другим, по всей видимости, сам Иоанн (Ин. 1:35–40), безымянный ученик, несколько раз появляющийся на страницах этого Евангелия и под конец раскрывающий себя[56]. В тот же день группа учеников Иисуса пополняется Симоном Петром, а на следующий день – Филиппом и Нафанаилом. Три дня спустя Иисус и ученики Его уже находятся в Кане Галилейской (Ин. 2:2). Таким образом, Иоанн оказывается среди пока еще совсем небольшой группы учеников: именно эти пять учеников становятся наиболее вероятными свидетелями первого чуда Иисуса.

Апостол Андрей Первозванный и Евангелист Иоанн Богослов. Икона. Посл. треть XVII в. – нач. XVIII в.

О присутствии Иоанна при описываемой сцене свидетельствует и то, что он рассказывает о ней с большими подробностями. Услышать диалог между Иисусом и Его Матерью он мог только в том случае, если находился к Ним в непосредственной близости.

1. «Был брак в Кане Галилейской»

Кана Галилейская упоминается только в Евангелии от Иоанна. Оттуда был родом Нафанаил (Ин. 21:2). То, что Иисус оказался в Кане на третий день после знакомства с Нафанаилом, могло означать, что семья, в которой происходил брачный пир, была каким-то образом связана с Нафанаилом. В небольшом галилейском городке все друг друга знали и многие были скреплены родственными узами. Если семья и не была связана с Нафанаилом, по крайней мере, через него могло быть передано приглашение Иисусу и Его ученикам (иначе откуда бы Иисус, находившийся в Вифаваре, мог узнать о браке в Кане Галилейской и о том, что Он туда приглашен?).

Мученичество апостола Варфоломея (Нафанаила). Мозаика. XII в.

Начало рассказа говорит о том, что Матерь Иисуса (нигде в Евангелии от Иоанна Она не названа по имени) уже была на браке, когда Он со Своими учениками пришел туда. Слово «также» показывает, что Иисус отнюдь не был главным приглашенным гостем:

На третий день был брак в Кане Галилейской, и Матерь Иисуса была там. Был также зван Иисус и ученики Его на брак. И как недоставало вина, то Матерь Иисуса говорит Ему: вина нет у них. Иисус говорит Ей: что Мне и Тебе, Жёно? еще не пришел час Мой. Матерь Его сказала служителям: что скажет Он вам, то сделайте. Было же тут шесть каменных водоносов, стоявших по обычаю очищения Иудейского, вмещавших по две или по три меры. Иисус говорит им: наполните сосуды водою. И наполнили их до верха. И говорит им: теперь почерпните и несите к распорядителю пира. И понесли. Когда же распорядитель отведал воды, сделавшейся вином, – а он не знал, откуда это вино, знали только служители, почерпавшие воду, – тогда распорядитель зовет жениха и говорит ему: всякий человек подает сперва хорошее вино, а когда напьются, тогда худшее; а ты хорошее вино сберег доселе. Так положил Иисус начало чудесам в Кане Галилейской и явил славу Свою; и уверовали в Него ученики Его (Ин. 2:1-11).

Согласно обычаям того времени, на брачный пир, происходивший в доме жениха или его отца, приглашалась вся родня жениха и невесты, а также друзья обеих семей. Брачные торжества обычно продолжались семь дней (Суд. 14:12; Тов. 11:17); в особых случаях они могли продлиться до двух недель (Тов. 10:7).

Брак в Кане Галилейской. Веронезе. 1562–1563 гг.

Толкователи выдвигают различные гипотезы относительно того, почему в семье, где происходил брачный пир, закончилось вино. Одно из предположений: из-за неожиданного прихода Иисуса и учеников, которые вопреки обычаю не принесли с собой вина[57]. Другое предположение: потому что пир длился долго. Третье: потому что семья была бедной. Наиболее вероятным представляется третье предположение. Слова Матери Иисуса вина нет у них свидетельствуют о некоторой Ее дистанцированности от происходившего: Она определенно не часть этой семьи.

2. «Что Мне и Тебе, Жено?»

Ответ Иисуса что Мне и Тебе, Жено? иногда толкуют в том смысле, что Иисус выразил таким образом недовольство вопросом Своей Матери. По словам Иринея Лионского, «когда Мария побуждала Его совершить дивное знамение вина и прежде времени хотела участвовать в таинственной чаше, то Господь, устраняя Ее неблаговременную поспешность, сказал: “что Мне и Тебе, Женщина? еще не пришел час Мой”, ожидая того часа, который предуведен Отцом»[58]. Под таинственной чашей здесь можно понимать чашу страданий, которую надлежало испить Иисусу (Мф. 26:39, 42), а можно понимать евхаристическую чашу (о евхаристическом подтексте рассматриваемой истории речь пойдет ниже).

По словам Иоанна Златоуста, «Она хотела и гостям угодить, и Себя прославить чрез Сына. Может быть, Она при этом имела в мыслях что-либо человеческое подобно Его братьям, которые говорили: яви Себя миру (Ин. 7:4), желая приобрести и себе славу Его чудесами. Поэтому-то и Христос так сильно отвечал Ей». Мать, продолжает Златоуст, «хотела приказывать Ему во всем, по обычаю всех матерей, тогда как должна была чтить Его как Господа и поклоняться Ему». Так как Она не желала повиноваться Ему, «а хотела как мать всякий раз первенствовать, то Он так и отвечал. Иначе Он и не мог бы возвести Ее от такого уничижительного представления о Нем к более возвышенному, если бы, то есть, Она всегда ожидала от Него почитания, как от Сына, но не признала Его Господом»[59].