Его губы дернулись.
— Да, мэм.
Она повернулась к собаке.
— Присмотри за ним, — приказала Линн. Кинг залаял, затем легким прыжком оказался на диване рядом с Киром.
Кир засмеялся.
— Босс, — проворчал он, поглаживая ласково рукой массивную голову Кинга.
— Партнеры, — поправила Линн.
Выражение его лица смягчилось, и в невероятно голубых глазах вспыхнул опасный огонек.
— Партнеры, — прошептал он.
По ее телу пробежали мурашки, когда Линн повернулась и поспешила на кухню. Она не обращала внимания на желание, разгоравшееся в крови. Занятие любовью с Киром доставляло ей только радость. В самом деле, если бы ей приходилось думать только о холодных ночах, проведенных в жарких объятиях Кира, все в жизни было бы прекрасно.
Но Кир создавал всевозможные сложности. И не только потому, что он начал чувствовать себя как дома. Он проник в ту часть ее сердца, которая оказалась слишком уязвимой, чтобы справиться с предательством. Он мог легко разбить ее сердце вдребезги.
Заставив себя сосредоточиться на том, чтобы разогреть томатный суп и поджарить два бутерброда с сыром, Линн отнесла простой ужин в гостиную. Она улыбнулась при виде Кира, раскинувшегося на подушках, и Кинга, тяжело прислонившегося к нему. Лицо Кира все еще оставалось напряженным, а бледность кожи свидетельствовала о стрессе последних нескольких дней, но, по крайней мере, он не метался по комнате в бешеном нетерпении.
Она присоединилась к нему на диване, и они молча съели еду. Ужин не был изысканным, но зато согревал, и Линн вздохнула, проглотив последнюю ложку супа.
Кир откинулся на спинку дивана и послал ей ленивую улыбку.
— Неплохо. Ты часто готовила для своего отца?
— Когда он был дома. — Она задумалась, с удивлением осознавая, что редко делила со своим стариком трапезу. На самом деле, ее самым ярким воспоминанием осталось сидение перед телевизором и поедание кусочка размороженной пиццы. — Обычно я ужинала в одиночестве.
— Да, я тоже. — Он взял ее за руку, переплетя их пальцы. — Тебе было одиноко?
— Я не думала об этом в то время. Понимала, что его работа требует много сил, и верила, что он должен заботиться о животных. Но мне всегда хотелось, чтобы у меня появились братья и сестры, чтобы в доме не было так пусто. — Она наклонилась к нему, глубоко вдыхая его мужской запах. — А как насчет тебя? Хотелось ли тебе быть не единственным ребенком?
Он поднял ее руку и прижал пальцы к своим губам.
— До тех пор, пока моя мать снова не вышла замуж, и у меня не появился целый выводок сводных братьев и сестер.