Весна 1930 года ознаменовалась для Дыбенко борьбой с сарбазскими повстанцами. В апреле казахские повстанцы взяли южнее Орска поселок Жайылма. Повсюду восставшие сарбазы громили сельсоветы, уничтожали документацию, срывали хлебозаготовкам, распускали колхозы. 14 апреля произошло крупное сражение с казахскими повстанцами у селения Иргиз. Части 8-й кавалерийской дивизии в конном бою рассеяли казахских повстанцев, которые оторвавшись от преследования, вскоре вновь объединились. В конце месяца части 8-й кавалерийской дивизии окончательно разгромили казахский отряд хана Айжаркына и М. Саматова. Весной 1930 года выступления против коллективизации имело место в Каратальском районе (к северу от Алма-Аты). Здесь после подавления восстания частями ОГПУ и САВО, казахи начали массовую откочевку в Китай. По данным ОГПУ в Казахстане на тот момент действовало 82 повстанческих отрядов численностью более двух тысяч человек.
Весной 1931 года произошло печально известное Мангышлакское восстание. Казахи, спасаясь от коллективизации и мясозаготовок, начали массовую откочевку в Туркмению, Каракалпакию и даже на Кавказ.
Попытки остановить откочевку казахов вызвали вооруженное восстание, охватившее весь Мангышлакский район, несколько аулов соседних районов. Повстанцы пытались взять Форт-Александровск, разгромили ряд сельсоветов. Для подавления восстания активно привлекались части САВО, в частности 13-й стрелковый полк, ряд моторизованных и механизированных частей. В сентябре Мангышлакское восстание было подавлено. Основные силы казахов были разбиты и разоружены. Часть повстанцев вместе с семьями ушли в Туркмению, Афганистан и Иран.
Всего в 1931–1932 годах из Казахстана откочевало более миллиона трехсот тысяч человек, т. е. половина населения. Конечно во всем этом главная вина не Дыбенко, а местных партийных и государственных властей. Но определенная доля вины все же лежит и на командующем САВО, ведь именно по его приказу и его красноармейцами подавлялись крестьянские восстания по всей средней Азии. Надо отметить, что Дыбенко не только не стеснялся своей карательной деятельности в Средней Азии, а, наоборот, гордился ей. Себя же он вполне серьезно величал не иначе, как "Хозяин Азии" и очень любил, когда именно так к нему обращались окружающие. Это уже, скажу я вам, даже не блажь — это мания величия при полном отсутствии чувства реальности.
Учитывая непомерные политические амбиции П.Е. Дыбенко, нам небезынтересно будет узнать, с кем из политического руководства Средней Азии Павел Ефимович контактировал наиболее близко. Ответ на этот вопрос дает сам Дыбенко. На допросе в 1938 году он рассказывает: "Наиболее близким мне человеком в Средней Азии был Файзулла Ходжаев. Когда мы с ним подружились, то у нас сложились исключительно доверительные отношения, и я понял, что Файзулла мыслит точно так же как и я…"
Так кто же был этот наилучший друг Дыбенко Файзулла Ходжаев, и какие были у него мысли, которые в точности совпадали с мыслями бывшего председателя Центробалта? Файзулла (Файзулло) Губайдуллаевич Ходжаев родился в 1896 году в Бухаре. Этнический узбек. В 1913 году примкнул к джадидскому движению. В 1916–1920 годах являлся одним из лидеров младобухарской партии, выступившей против эмира. Организовал демонстрацию, после ее разгона бежал из Бухары. В начале Октябрьской революции в России выступил против эмира Бухары. После поражения выступления бежал в Туркестан, приговорён к смертной казни. По дороге в Москву был арестован атаманом Дутовым, заключен в Оренбургскую тюрьму. По освобождении работал в Москве. В конце 1919 года появился в Ташкенте. В сентябре 1920 года помощью советских войск младобухарцы добились свержения эмира. Ходжаев был назначен председателем ревкома, вступил в РКП (б), возглавил правительство Бухарской Народной Советской Республики. С 1922 года член Среднеазиатского бюро ЦК ВКП (б). С образованием Узбекской ССР назначен председателем совета народных комиссаров Узбекской ССР и членом президиума ЦИК УзССР. В июне 1937 Ходжаев был смещен, исключён из ВКП (б) и в июле 1937 года арестован в Ташкенте. В марте 1938 года Ходжаев оказался одним из обвиняемых по делу правой оппрозициис Н.П. Бухариным, А.И. Рыковым. Был признан виновным в организации троцкистского заговора, направленного на свержение советской власти в Узбекистане. Расстрелян на полигоне «Коммунарка» 15 марта 1938 года. В 1965 году был реабилитирован и восстановлен в партии, как жертва сталинских репрессий.
Но не все в биографии Файзуллы Ходжаева так просто. Во-первых, он являлся сыном бухарскоготорговца каракулем миллионера. Все состояние отца Файзулла потратил на свержение Бухарского эмирата. Таджикский историк К. Абдуллаев считает, что Файзулла Ходжаев и его соратники-пантюркисты сумели обозначить контуры так называемого «Великого Туркестана». Ходжаев использовал русских, чтобы претворить в жизнь идеи пантюркизма в Узбекистане. Пантюркисты с помощью Москвы сумели завоевать для «Великого Туркестана» большие территории. Взгляды и убеждения Файзуллы отражали интересы национального капитала, вступившего в конкуренцию с бухарским эмиром. Именно отсюда берет начало стремление Файзуллы к реформам и путь во власть через революцию. В компартию Файзулла вступил лишь в 1920 году, чтобы свергнуть с помощью Москвы с бухарского престола Алим-хана. Когда в 1920 году, после падения престола Алим-хана, его назначили председателем Совета народных назиров (комиссаров) народной Бухарской республики, Файзулле было всего 24 года. В 28 лет он возглавил Совнарком Узбекистана.
Историк А.В. Арапов приводит признание Ф.Ходжаева: «…Я был воспитан как националист». При этом Файзуллу связывали личные доверительные отношения с лидером младотюрков, министром обороны Турции (а также организатором геноцида армян) генералом Энвером-пашой, который проживал в доме Хаджаева в Бухаре. Как свидетельствуют архивы службы национальной безопасности Узбекистана (аналог российскому ФСБ), наряду с легальной политической деятельностью, группа Ф.Ходжаева использовала тайные формы. Сохранились документы, подтверждающие о существовании в Бухарской Республике тайной организации "Милли Иттихад (Национальное единение)», нацеленной на создание «независимого национального государства" и возглавлял ее именно Файзулла Ходжаев. При этом его политическая линия предусматривала ориентации на союз с Россией, но не более того. В Москве он видел лишь временного союзника, с помощью которого можно распространить свое влияние на всю Среднюю Азию.
В архивах СНБ Республики Узбекистан сохранились свидетельства того, что в кругу близких соратников Файзуллы постоянно обсуждались идеи об отделении Узбекистана. Поэтому Москва приняла ответные меры. Уже в 1929–1930 были репрессированы члены «Комитета национального освобождения (бывшие джидаисты), открыто провозгласивших курс на отделение Средней Азии от СССР, а столица Узбекистана переносится из Самарканда в Ташкент, а Таджикская автономная республика вместе с Ходжентом выделяется в отдельную республику. Это, безусловно, ослабило бухарскую политическую элиту Ф.Ходжаева. В противовес группе Хлджаева на политическую арену Узбекистана были выведены представители Ташкента — А. Икрамов и У. Юсупов. Тогда Ф. Ходжаев вышел сухим из воды, а вот 1938 год уже не пережил. Как реальный политик, Ходжаев понимал, что независимость Узбекистана возможна только при политической реорганизации СССР. В этой связи, вполне логичны контакты Ходжаева с представителями центра, оппозиционными Сталину, а также признание Ф.Ходжаева, что он, еще со времен создания Бухарской республики, пытался создать буржуазно-демократическую республику, «как буферное государство между Англией и Советской Россией». Кстати, именно такой стратегии придерживались в то время, близкие по духу бухарским джидаистам, младоафганцы, добившиеся в итоге создания независимого Афганистан. Ну, и последний штрих к личности Ф. Ходжаева — сегодня в Узбекистане его чтут именно за то, что он был убежденным и последовательным националистом, пытавшимся создать "Великий Туркестан", но никак не за его мнимую революционность.
Что же рассказал в 1938 году П.Е. Дыбенко о его взаимоотношениях с "наиболее близким ему человеком в Средней Азии Файзуллой Ходжаевым": Это был человек (Ф. Ходжаев — В.Ш.) буржуазных стремлений, который для себя лично мечтал примерно о том же, что и я. Когда мы полностью установили взаимоотношения и вели разговоры откровенные, Файзулла Ходжаев в одной из бесед в начале 30-х годов высказал мысль, что он считает целесообразным в условиях Средней Азии, центральная точка борьбы с центральной властью перенести на организацию национальных элементов в Узбекистане, Туркестане, Таджикистане. Файзулла Ходжаев доказывал мне, что центробежные силы подорвут центральную власть и изменить существующий строй. Я договорился с Файзуллой Ходжаевым, что как командующий САВО, буду его поддерживать за отделение Средней Азии от СССР. Я стремился развивать национальные части в САВО, в частности при поддержке Егорова протестовал против вывода из Средней Азии 4-й Туркестанской дивизии. Мы добились преобразования узбекских и туркестанских бригад в дивизии, киргизского кавалерийского дивизиона в полк, ликвидировали, как самостоятельный, казахский военкомат, подчинявшийся до этого Реввоенсовету СССР и Казахский кавалерийский полк переформировали из территориального в кадровый. После маневров 1930 года я составил проект реорганизаций частей САВО, при помощи Файзуллы Ходжаева и Зеленского поддержали Средазбюро. Кадры национальный частей, политработники, командиры комплектовались при помощи Файзуллы Ходжаева, становились его люди". Характеристика, данная Дыбенко его лучшему другу Хаджиеву, полностью соответствует тому, что пишут о Файзулле современные узбекские историки, а это значит, что Дыбенко говорил правду.
В показаниях Дыбенко фигурирует и еще один тогдашний партийный деятель в Средней Азии — Исаак Абрамович Зеленский. Если Ходжаев был в определенной мере самостоятельной политической фигурой, то Зеленский являлся типичным партийным карьеристом. Впервые о нем узнали после февраля 1917 года, когда И. Зеленский стал председателем Басманного Совета рабочих депутатов в Москве. В годы гражданской войны Зеленский работает в продовольственных органах — член коллегии Наркомпрода. На X съезде РКП (б) он уже кандидат в члены Е(К, в ноябре 1921 года — секретарь МК РКП (б), а еще год спустя член Е(К компартии. Звездным в партийной карьере И. Зеленского стал 1924 год. В январе И. Зеленский — член комиссии для организации похорон В.И. Ленина. В том же году он избирается секретарем ЦК РКП (б) и членом Оргбюро. Однако удержаться на партийном Олимпе, где кипела борьба за власть между преемниками В.И. Ленина, ему не удалось. В ноябре 1924 года И.А. Зеленского отправляют в негласную ссылку в Среднюю Азию. Там, в должности секретаря Среднеазиатского бюро ЦК ВКП (б), он занимается национально-территориальным размежеванием (последствия которого мы ощущаем до сегодняшнего дня), земельно-водной реформой… Дыбенко не был так близок сЗеленским, как к Ходжаевым, но у них было общее московское прошлое и оба были представителями центра.
Формально И.А. Зеленский поддерживал генеральную линию партии и И.В. Сталина, неформально тяготел к правым. Из выступления Исаака Зеленского: "Процесс идеологической борьбы неизбежно несет за собой некоторый отход и некоторый урон старых кадров. С момента Октябрьской революции… мы потеряли, значительную группу работников, которые были видными работниками. Потеряли Преображенского, Серебрякова, Троцкого, потеряли Каменева и Зиновьева, потеряли многих людей…".
При этом И. Зеленский занимал осторожную, выжидательную позицию. Но в целом, тяготея к правым, он поддерживал и Ходжаева, и Дыбенко. Обратим внимание, что из Средней Азии И.А. Зеленский был отозван в Москву почти одновременно с П.Е. Дыбенко. Вряд ли это было случайностью, скорее всего, Сталин продуманно менял партийную и военную элиту в Ташкенте. В дальнейшем И. Зеленский трудился председателем правления Центросоюза, в обстановке, когда потребительская кооперация сходила на "нет". В августе 1937 года И. Зеленский был арестован по делу "антисоветского правотроцкистского блока". Среди подсудимых (Н.И. Бухарин, А.И.Рыков, Г.Ягода и др.) был и И. Зеленский. От него потребовали признания в организации в системе кооперации вредительских групп, которые "запутывали планирование по таким товарам как сахар, масло, яйца, махорка и т. п., умышленно задерживали продвижение товаров в деревню, запутывали всячески учет и отчетность, что содействовало безнаказанному расхищению и разбазариванию государственных средств, поощряли обсчитывание и обкрадывание потребителей". По всем пунктам обвинения И.А. Зеленский признал свою вину и был расстрелян.
В конце 1929 года Ф. Ходжаев и И.А. Зеленский, действуя по собственному плану "чем хуже, тем лучше", начали требовать немедленной коллективизации. При этом в колхозы забирали все до подушек и одеял. Это вызвало яростный протест дехкан. В январе 1930 года в Бухаре, Ферганской долине, Таджикистане, Туркестане, Киргизии, Казахстане вспыхнули массовые вооруженные восстания, тысячные демонстрации. После письма Сталина «Головокружение от успехов» Средазбюро под видом увеличения посевов хлопка, запретило на всех поливных землях выращивать овощи, массово сносить дувалы и все засевать хлопком. Ответом стал массовый угон скота и уход населения за границу.
Из показаний И. Дыбенко: "Перед XVI-м партсъездом в Самарканде я встретился с Хаджаевым и мы пришли к выводу, что предстоит неизбежная катастрофа всей политики партии и мы должны принять меры по усилению этой катастрофы".
Теперь сопоставим даты договоренности Дыбенко с Ходжаевым о необходимости срочных мер по провоцированию дальнейших крестьянских мятежей и усилению басмаческого движения с приказом Дыбенко о полной приостановке уничтожения банд басмачей и расформировании стратегически важного Красноводского боевого участка. Они совпадают!
Из показаний П.Е. Дыбенко на допросе: "В 1930–1933 годах, когда я командовал САВО, по линии начальника штаба военного округа был назначен Пугачев, до этого занимавший должность заместителя начальника РККА, от которого я впоследствии и узнал об этой организации. Пугачев был снят с работы в штабе РККА и отправлен в САВО, в связи подозрением о его участии в военно-офицерском заговоре, который тогда был раскрыт. Я использовал эти подозрения…, чтобы привлечь его в нашу организацию правых. До вербовки Пугачева, мне дал о нем характеристику Файзулло Ходжаев, как об антисоветском человеке. Он его хорошо знал, т. к. Пугачев в прошлом командовал САВО. Ставили вопрос, чтобы военным обучением охватывать более широкие круги националистов… для подготовки вооруженных антисоветских кадров в Средней Азии. Этот вопрос я согласовывал с Ходжаевым…. Эти отряды не только проходили военное обучение, но и получали оружие под видом борьбы с басмачеством… Накапливали огнеприпасы…"
Как мы видим, речь идет даже не о поддержке басмачей, а о подготовке Дыбенко и Ходжаевым собственных неподконтрольных Москве вооруженных отрядов, готовых в нужное время в нужном месте взять власть в свои руки.
Что касается комкора С.А. Пугачева, то его арестуют 10 октября 1938 года на основе показаний Дыбенко, Вот так, вначале соблазнил и привлек к себе, а потом сам же и предал… На состоявшемся 26 октября 1939 года суде Пугачев был приговорен к 15 годам лишения свободы. Умер С.А. Пугачев в тюрьме в 1943 году.
Оговоримся, что Ф. Ходжаев с П.Е. Дыбенко решали в 1929–1930 годах сразу несколько политических задач. Во-первых, Ходжаев продолжал готовить почву для будущего "Великого Туркестана". Во-вторых, Дыбенко мог рассчитывать на вожделенный пост наркома обороны в этом самом "Великом Туркестане", т. к. другой равной с Дыбенко военный фигуры в окружении Ходжаева просто не было. Наконец, в-третьих, раздувая ситуацию с крестьянскими мятежами, оба они откровенно подыгрывали правым оппозиционерам в Москве, вследствие чего, Ходжаев мог надеяться впоследствии на тесный союз с ними, а Дыбенко приобретал надежный "запасной аэродром".
ebooksa