Пикантная ошибка,

— Не понимаю…

— Разве? А сам глаз не сводишь с одной ведьмочки. Между прочим, я тебя давно в женском обществе не видел, которое ты мне так активно нахваливаешь. Может, и ты встретил свою пару?

Меня словно кипятком ошпарило от его слов.

— Я?! Да не смеши! Ты в курсе моей ситуации. Вот решу её, и тогда завалюсь в лучшие Дома Удовольствия отпраздновать с красавицами.

— Ну-ну, — скептически хмыкнул Вальд, а потом посерьёзнел. — Удалось узнать хоть что-то новое о проклятии?

— Нет, — помрачнел я. — Как оказалось, одна ведьмочка сил имеет много, а ума мало. Она по незнанию нарушила все каноны. Ни одна опытная ведьма не наложит проклятие, не обозначив пути снятия. Пусть хоть какое-нибудь, даже самое невыполнимое: ту же луну с неба достать, или допрыгнуть до солнца, лишь бы было. Тогда такое проклятие снижает вложение сил. Да и откат при таком деле никто не отменял, а от не снимаемого он в разы сильнее.

— Что же делать?

— Ситуация складывается неприятная. Мы с ней связаны. Умри ведьма — и есть риск, что меня утянет за ней. Но и если проклятие меня погубит, то ведьме тоже не поздоровится. Откат от смерти Высшего демона будет такой, что мы получим сильнейшую Тёмную ведьму. Мать в истерике, боится, что если всё выйдет наружу, Раду предпочтут устранить уже сейчас, а это вероятная угроза мне. В своём желании найти выход, она уже и до древних сказаний дошла.

— Это каких?

— Да чушь! Про поцелуй истинной любви, который снимает все привороты и проклятия.

— Так за чем дело стало? Вокруг полно влюблённых в тебя девушек, пробуй. Кто-то из них да искренен.

— Вальд, мы не дети, чтобы верить в эти сказки!

— Но можно же попробовать!

— Будь я обычным человеком, вскружил бы голову какой-нибудь милашке, чтобы она жить без меня не могла, убедил бы себя, что тоже её люблю и все дела. Но мне для поцелуя истинной любви нужна та самая единственная — пара. Только зачем мне она сдалась так рано?! Выбор получается тот ещё: или ходить с проклятием, приноравливаясь с ним жить и ища иной выход, или после снятия связать себя узами на всю оставшуюся жизнь.

— Разве это так страшно?

— Если такое случится, прибей меня, чтобы не мучился! — мрачно попросил его.

— Катись ты! Лучше скажи, ты как сейчас? Пришёл в форму?

— Похоже. Наконец перестал есть за троих, но восстанавливающими зельями мать меня ещё пичкает. Пью для её успокоения. Зато теперь иная проблема — всё зудит от желания перейти в боевую форму.

— Тебе нельзя.

— Да знаю я! — раздражённо огрызнулся в ответ. И без того паршивое настроение упало ещё ниже.