Бал цветов

— А вторая зачем?

— Понимаешь, когда выходят принцессы, они поднимаются там, сбоку. А если какой-нибудь посол хочет поприветствовать их или преподнести подарок, он становится на колени на этой широкой лестнице, где я сейчас. Или когда кого-нибудь представляют ко двору, он тоже подходит сюда и, встав на одно колено, склоняется перед принцессами.

— Интересно…

— Да, а ещё, когда принцессы были младше, ну ещё несовершеннолетними, лет пять назад, они появлялись через ту дверь, где заходили мы, следовали через весь зал, и все им кланялись. А их отец‑король Тонкошип VII Багряный, видишь, это его трон, — (Розанчик подошёл к трону и положил руку на подлокотник) — так вот, король сидел здесь, а принцессы подходили, делали реверанс и занимали вон те два трона поменьше. Мадемуазель Скарлет — слева, а мадемуазель Бьянка — справа. Эти два трона сделаны на заказ после рождения принцесс‑близнецов, а трон короля очень старинный… Он привезён из луврского дворца сюда, в Тюильри. Ещё короли династии Лилий сидели на нём во время дворцовых церемоний, а полтораста лет назад на нём сделана инкрустация — герб Алой и Белой Розы, это перед восхождением на престол Тонкошипа I, в 1848 году. Ты подойди, посмотри поближе, это же произведение искусства. Чтобы исполнить заказ короля, был приглашён из Флоренции сам Физалис Франшетти — знаменитый итальянский декоратор, большой мастер.

Шиповничек наконец осторожно поднялась и, с опаской поглядывая на боковую дверцу, встала рядом с братом.

— Розанчик, а мы сегодня увидим короля?

— Нет, сестричка. Он сейчас с официальным визитом за границей и, к сожалению, не приедет на День Рождения своих дочерей. Но мы увидим принцесс и ещё многих знатных особ. О, я совсем забыл, идём, я покажу тебе одну вещь.

Он подал руку кузине и помог ей спуститься. До этого Шиповничек не обращала внимания на стоящее прямо перед возвышением кресло с гнутыми ножками и шёлковым с розочками сидением, с тем же узором, что и на стенной обивке. Конечно, оно не могло поспорить изяществом с троном, но тоже было роскошным.

Кресло стояло справа от тронов принцесс, стену за ним скрывала тёмно-красная бархатная портьера. Такая же портьера висела со стороны боковой двери.

— Зачем эти шторы, за ними же ничего нет? — поинтересовалась Шиповничек.

— Ошибаешься, за ними стоят кресла для особо почётных гостей, тех, кому жалуется право сидеть в присутствии принцесс и даже самого короля. А вот это кресло знаешь зачем? Это для Королевы Бала, её будут выбирать сегодня на празднике.

— И кто ею будет? — глаза юной мадемуазель загорелись.

— Не знаю. Королевой может стать любая из приглашённых на бал дам. Я бы выбрал тебя! Кстати, можешь посидеть немножко.

— Нет, правда?! — Шиповничек сияла, и лепестки на её щеках алели от счастья.

— Прошу вас, моя королева.

Бал ещё и не начинался, а Шиповничек уже была на вершине блаженства. Да, этот день обещал многое.

— Конечно, сестричка, ты достойна стать Королевой Бала, но если приедет мадемуазель Пассифлора, то шансы всех остальных будут равны нулю, — размышлял вслух Розанчик.

— Сама Великая Мадемуазель?

— Да. Есть надежда, что она приедет.

— О, это было бы… — Шиповничек не могла найти слов, чтобы выразить свои чувства. Помолчав, она сказала: — Знаешь, я никогда раньше не видела её. Только в газетах. А ты?