Бал цветов

— Я ничего не понимаю, перед моими глазами всё переворачивается!

— Чего ты боишься? — удивилась Фиалка. — Вооружённой толпы его бывших любовниц?

— Скорее, его подруг. Я не знаю ни одной его официальной любовницы. Зато он связан дружбой со множеством женщин, и все они обожают его! По правде говоря, я знаю только двух женщин, которые терпеть не могут Гиацинта.

— Ну, это наша мама и…?

— Лютеция.

— А, подружка Чёрного Тюльпана. Да, пожалуй, только эти две дамы нашли повод его невзлюбить. Одна — потому, что он отказал в деловом союзе ей и её принцу, другая — потому, что она ему отказала в женитьбе на своей дочери, — философски рассудила Фиалка.

Виола серьёзно сказала:

— С ними ясно. А все остальные? Ты знаешь историю про принцессу Астру?

Сестра Триколор весело засмеялась, её забавляла растерянность младшей сестрички.

— Конечно, я слышала. У нас до сих пор поэтому такие хорошие отношения со Швецией!

— Возможно… Но подумай сама: он впервые тогда приехал в Париж учиться в Оранжерее. Ему было тогда девять лет, а шведской принцессе — восемь! Нет, она всё-таки влюбилась в него и не хотела уезжать без "своего Гиацинта"! Как это понять?!

Виола была в крайнем возмущении. Сестра хохотала до упаду.

— Вот видишь, — печально вздохнула Виола.

— Вижу! Половина его любовных приключений еще невиннее. Я уверена.

— А я нет! Есть же вторая половина. Люди говорят о Гиацинте как о легкомысленном юнце, способном абсолютно на всё, а я… знаю его как самого нежного и преданного друга. Если бы я знала, каким он был раньше, пока мы не встретились. Мне было бы легче что‑либо понять о нём.

— Он всегда был неукротимым искателем приключений, и ты должна быть готова к тому, что он не пожелает менять ни одной своей привычки. Таким же мальчишкой и останется. Все гасконцы — бешеные. Мы с тобой — яркое доказательство тому. Ведь если смешать неаполитанскую кровь с гасконской, представь, что получится? Мы с тобой!

— Но ведь Гиацинт из Прованса, — заметила Виола.

Фиалка беззаботно тряхнула чёлкой:

— Не будь мелочной, сестричка. Южный Прованс, Бордо, Гасконь… Всё это Аквитания, всё это — наш Юг. Предки твоего дорогого графа не всегда пропадали в крестовых походах и бродили по всей Малой Азии. В те времена у нас в Альби шли Цветочные Игры — фестивали "Золотой фиалки", где трубадуры прославляли прекрасных дам.

Альбигойи нет больше, но "Золотая фиалка" жива. Спроси у Гиацинта, он знает, что это у нас всех в крови, у южан. Да и герцоги Провансальские (тогда был другой титул, помнишь? — Графы Прованские и Марсельские виконты) вернувшись наконец с Востока, всегда считали за честь участвовать в поединке трубадуров. Жаль, мы не росли в детстве в Альби, а то бы вы с Гиацинтом раньше познакомились.