– И еще деталь. Мария – умная, образованная женщина, но она не то чтобы не совсем здорова… Она на пределе возбудимости, напряжения. У нее есть склонность к маниакальности, что ли. Она знает все о «законе Димы Яковлева» и готова просто физически биться за ребенка, которого только они, как она считает, могут спасти. И, кстати, я так понял, что им сказали, что родители согласны, что только с помощью подлога и обмана можно вывезти больного ребенка. У них поручители и связи на самом высоком международном уровне. Я к тому, что нам легко не будет.
– Я понял. Собираюсь вызвать Лидию, мать, со всеми документами на ребенка. И Дашу – как поддержку и подругу. Вы не возражаете? Это необходимая процедура. Опознание, протокол. Дадим делу ход или нет – оформить сейчас надо, как полагается.
– Да понятно. Но попроси их слушаться. Не рваться, никакой инициативы, подойдут, когда ты скажешь.
– Есть, командир.
Слава позвонил и послал машину за Лидой и Дашей. Они с Масленниковым походили по залу, почитали всю информацию на табло. Через сорок минут Слава увидел две бледные дрожащие тени, входящие в зал. Это и были Даша с Лидой. Он жестом им велел остаться у входа, и они прилипли к стене.
– А вот, наконец, и они, – произнес Александр Васильевич, и Слава даже вздрогнул.
В зале появилась живописная и какая-то очень драматичная группа. Высокая женщина во всем черном с огромными темными глазами над маской. В них как будто бился огонь ночи. Полный, нахмуренный и озабоченный мужчина. Между ними девушка в светлом брючном костюме везла коляску – не инвалидную, а очень большую детскую, как будто сделанную по заказу. В ней среди белых кружев Слава и Масленников рассмотрели личико ребенка. Он спал, а над его лбом переливались золотом кудри.
– Господи, – вырвалось у Славы.
Он посмотрел в сторону своих подруг. Даша держала за руки смертельно бледную Лиду, как будто боялась, что та упадет.
Дальше бесшумно и спокойно действовали люди Земцова. Они уже решили все вопросы с руководством и службой безопасности аэропорта. Сотрудник с какими-то инструкциями в руках подошел к людям с ребенком в коляске, что-то показал, объяснил, и они отправились в полностью освобожденное помещение. Все оставались спокойными: ясно было, что их пригласили для ознакомления с карантинными правилами.
Когда сотрудники аэропорта вышли, в комнату вошли Земцов и Масленников. Лида и Даша уже стояли за дверью и слушали мертвую тишину, которая наступила после того, как перестал говорить Слава. Адвокаты читали документы, потом показывали их усыновителям… Слава выглянул и позвал Лидию. Она вошла, он взял из ее ледяных рук документы, телефон с домашними фотографиями и видео… Масленников сделал знак врачам – войти. Юристы и Вазилис быстро поняли, что все провалилось. А Мария встала перед коляской, вцепилась руками в бортик и произнесла по-русски низким, охрипшим голосом:
– Мать – это я. Какая она мать? Какая ты мать, Лидия?! Ты же написала отказ на него, разрешение усыновлять. Ты же взяла такие деньги! А потом побежала в полицию? Да ты преступница, а не мать.
– Мария, – произнес один из юристов. – Вот материалы, заключение экспертизы. Она ничего не знала, ничего не подписывала. И денег ваших она, конечно, не брала. А полиция просто искала ее исчезнувшего сына. По ее заявлению. Это подлог и мошенничество, от которого пострадали все. На женщину, которой вы перевели деньги, совершено покушение, она при смерти. Ваши деньги еще не нашли. Это криминал. Я все время этого боялся. Мы не могли так глубоко копать, как полиция. У нас тоже небольшие права.
– Маша, – сказал Вазилис. – Нам нужно договориться с этими людьми по-человечески. Если мы затеем разбирательство, то окажемся не потерпевшими, а обвиняемыми. Нам нужно попытаться улететь. Выбраться из этой ситуации и из этой страны. Это все совершенно ужасно для нас. А Вася… У него, оказывается, вполне нормальная семья, они его там лечили… Мне очень жаль, дорогая.
Масленников подозвал врачей.
– Ребенка надо выводить из этого сна. Слишком долго.
Мария вся стала горящим черным взглядом. Она сорвала маску и тяжело дышала пересохшим ртом. Женщина-врач что-то ввела Васе в ручку, потом подержала ладонь на его пульсе, заговорила с ребенком тихо, мягко. Он распахнул свои синие глаза. Врач подозвала Лиду.
– Вася, ты узнаешь, кто это?
– Мама, – ответил Вася.
– А кто это? – врач показала на Марию.
ebooksa