Синдром Дездемоны

– Это я, медный всадник. Ты совсем, что ли, с катушек слетела? Валера звонит.

– Привет, Валера. Я просто по этому телефону никогда не разговаривала. А мобильный у меня отобрали. Ноут тоже.

– А. Тогда понятно. Я только это и хотел узнать. Слушай, ты одна там?

– Одна.

– А если мы к тебе заглянем?

– Зачем?

– Просто так, чтобы тебе не скучно было. Слушай, а твоя мать дома деньги какие-то держит? В смысле держала?

– Я даже не знаю. Думаю, нет. У нее всегда карты были, их тоже забрали с документами. Да я все равно ПИН-код не знала.

– А если поискать, детка? А если мы подскочим и поможем?

– Нельзя ко мне. У меня менты за дверью. Охрана. Один, начальник, привез жратву. И все. Сказал, не выходить.

– Ясно. Ты мой номер наизусть помнишь или совсем тупая? Я в смысле – по этому телефону не сможешь набрать, когда они уйдут?

– Скажи его мне, – потерянно произнесла Вероника. – Я ни одного телефона не помню. Запишу твой.

Но вместо голоса Валеры услышала гудки отбоя. И что это было…

Но поискать в доме деньги – это мысль. Как она сама не додумалась.

Запомни: это мой сын

Слава приехал в Домодедово с группой из пяти человек. Ребята входили за ним по одному и сразу терялись среди пассажиров. Высокую, худую фигуру Масленникова видно было издалека. Он стоял у стойки регистрации. Подходя к Александру Васильевичу, Слава боковым зрением увидел группу людей, которые оживленно общались между собой, не обращая ни на кого внимания. Рядом с ними на полу стояла ручная кладь, среди которой сумки, с какими выезжает на вызов «скорая». Это люди Масленникова, конечно.

– Привет, Слава, – Масленников умел говорить очень четко, при этом тихо и почти не открывая рта. – Все по плану. Усыновители давно приехали. Они сидят в машине у входа. С ними в роли провожающих родственников адвокаты, причем российские. Они и занимались оформлением. Я их уже пробил. Ребенка привезут из отеля, где его держали якобы с нянями. На самом деле это профессиональные медсестры. Полагаю, он будет в инвалидной коляске и под снотворным.

– Я прочитал вашу информацию на бумажке. С ума сойти. Мультимиллиардер Адамиди, я легко нашел его в интернете с его дворцом и яхтой. Жена красивая. И что это за история с поддельным усыновлением больного ребенка? У них детей нет, но они могут усыновить хоть какого-то нелюбимого принца.

– Слава, – проговорил Масленников. – У меня есть немного их личной информации. К тому же получилось с ними пообщаться. Они останавливались в другом отеле, и я тоже… На час снял номер. Познакомился с ними в баре. Они оба говорят по-английски и по-русски, у него это двенадцатый язык, на котором он говорит свободно. Никогда не доверяет переводчикам во время переговоров в странах, с которыми ведет дела. Его зовут Вазилис, да, почти Вася. Ее Мария. Она из семьи русских эмигрантов. Пришла устраиваться к нему по объявлению секретаршей. Он увидел и до смерти влюбился. Стремительно поженились, потом оказалось, что она бесплодна. Много лет лечилась, но безуспешно. Пришло решение об усыновлении. Для Марии, как и для многих русских эмигрантов, вариант был сразу один: спасти русского сироту. Дальше… Мое впечатление. Они сначала выбирали среди многих, а затем запали на мальчика по фото благотворительного фонда Городецкого и Давыдовой. Жена просто в него влюбилась. Потом приехали, узнали о болезни, о том, что есть родители, и согласились с той процедурой, которую им предложили. Знаешь, какая у нас репутация: сказали, в России так можно, так делают. Все можно купить. А они… Не в рабство же, не на органы.

– Да, условия впечатляют.