Амадео ждал, ни словом, ни жестом не торопя старика, хотя внутри все кипело от нетерпения.
— В невинной крови, мальчик мой, в самой что ни на есть чистой. Может, ты слышал от Джо, но обычно он не любит разбазаривать свои истории посторонним. Но это неважно. Я должен еще хоть кому-то поведать об этом. Все старожилы, знающие о моем позоре, уже поумирали, так что стыд мне более не страшен. Лишь Джо знает, что произошло в ту ночь, но я больше не в силах взваливать эти воспоминания лишь на него. Ты ведь простишь меня?
Амадео кивнул, храня молчание, а внутри все так и вопило: заканчивай с предисловиями! Расскажи о том, как ты убил Микки! Как выстрелил в него, как ошметки внутренностей размазались по двери! Расскажи!
Боунс залпом выпил адское пойло и налил еще. Узловатые пальцы обхватили кружку, чтобы унять дрожь.
— Несколькими годами ранее этого ужасного происшествия мою аптеку ограбили, избили жену и искалечили меня. С тех самых пор я не расставался с дробовиком. Запирал на все замки двери и окна, клал оружие рядом на подушку, как любимую женщину, и только тогда мог заснуть. Но в ту страшную ночь мне почему-то не спалось. Вероятно, виной тому был дождь, ливший всю ночь напролет. Этот мерный стук не убаюкивал, а лишь раздражал. Именно поэтому я услышал, как кто-то пытается открыть заднюю дверь.
Аптекарь снова замолчал, а Амадео едва не подался вперед в стремлении вырвать слова из глотки старика.
— Я поднялся и схватил дробовик. Жена рядом зашевелилась, но не проснулась. Наша спальня находилась вон там, — он махнул рукой куда-то в темноту. — Я прокрался к двери и убедился, что мне не послышалось — щеколда ходила ходуном, еще немного, и она бы не выдержала. Затем я увидел, как в щель просовывается тонкая проволока и толкает запор вверх. И тогда я… — старик закрыл лицо руками, — я взвел курок и нацелил оружие на дверь. Я хотел выстрелить по ногам, я не собирался никого убивать! Но…
Амадео не мог пошевелиться. Тело будто налилось свинцом, неведомая перегрузка готова была расплющить его о стойку, и больших трудов стоило удержаться в вертикальном положении. Голова снова закружилась, и он кое-как заставил себя слушать.
— Как только дверь открылась, я выстрелил, — тихо закончил Боунс. — Вниз, по ногам, как и собирался. Но это оказался ребенок! И выстрел пришелся точно в грудь. От удара его отбросило назад, он шлепнулся в огромную лужу и… И начал дергаться. Не издал ни звука, только слегка подрагивал. Ничего более ужасного я в своей жизни не видел. Дробовик выпал из рук, да и я сам тут же рухнул на колени, не в силах поверить в то, что совершил.
Амадео молча смотрел на аптекаря. Внутри образовалась странная пустота, будто нечто, мучившее его долгое время, вдруг исчезло, забрав с собой не только боль, но и что-то светлое. Вот как погиб Микки. Это была глупость с его стороны, как и сказал тогда Кристоф. Но тогда Амадео не интересовало, насколько глупо поступил друг, он же пытался спасти Тереситу.
— Ты можешь ненавидеть меня за то, что я сделал, сынок, — Боунс горько усмехнулся. — Я сам себя ненавижу. Не проходило и дня, чтобы я не думал о том, могло ли все сложиться иначе. И всегда задавался вопросом — зачем такому маленькому мальчику забираться в аптеку? Больших денег лекарства никогда не приносили, а для наркомана он оказался слишком юным… Наверное, я никогда не узнаю ответа на этот вопрос.
Он опустил голову, коснувшись лбом стойки и, казалось, задремал. Амадео, не отрываясь, смотрел на пламя свечи. Глаза слезились то ли от яркого света, то ли от нахлынувших воспоминаний. Микки, хохочущий над мокрым с головы до ног Амадео, Микки, загоняющий камешки в пустые консервные банки. Микки, напряженно думающий, как спасти Тереситу. Микки, с решительным видом шагающий навстречу своей смерти.
— Он хотел спасти сестру, — голос не дрожал, но в нем сквозила тихая печаль. — Она серьезно заболела, и он хотел достать лекарства.
Аптекарь вскинул голову. В голубых глазах застыло изумление.
— Но откуда ты знаешь?
— Микки был моим другом, — уголки губ чуть приподнялись в горькой улыбке. — И в ту ночь наша сестричка заболела. Сильно простудилась, у нее был жар, она бредила. Микки вызвался сходить за лекарствами. Да, он поступил глупо, просто не постучав и не попросив вас о помощи. Но он хотя бы попытался что-то сделать.
Боунс потрясенно молчал.
— Он не вернулся, и к утру Тересита умерла. Я заболел тоже, но по непонятной причине справился с болезнью.
— Боже мой, — прошептал Боунс. — Боже мой. Так на моей совести не одна невинная жизнь, а целых две…
— Нет, мистер Боунс, — покачал головой Амадео. — Вы не виноваты. По крайней мере, не в той степени, в какой считаете. И я рассказал вам это не для того, чтобы усугубить чувство вины. Вы сказали, что хотели бы узнать, зачем мальчик залез в аптеку. Я открыл эту тайну.
ebooksa