— Я что-либо перепутал? Приписал от себя? Или записал с ваших слов верно?
Кешалава подписал свой ответ. Костенко решил нанести первый открытый удар — он решил сломать темп допроса. Сейчас, после того, что он скажет Кешалаве, тот перейдет на односложные ответы «да» и «нет». Именно они сейчас и нужны Костенко, они и будут теми капканами, которые он заранее приготовил.
— Вы спрашивали, — начал Костенко неторопливо, — зачем я записал ваш ответ так подробно. Я объясню вам. Видите, вы подписали ваш ответ. Сами подписали, не так ли? «Не на улице же мне спать!» А на прошлом допросе вы говорили, что больше всего любите спать не в гостиницах, а на берегу моря, сиречь на улице.
— «На берегу моря» и «на улице» — это разные понятия.
— От «Гульрипша» до моря не более ста метров. Пошли дальше? У меня вот какой вопрос. Вы всегда снимали одинарный номер?
— Да.
— А если одинарных не было?
— Я платил за две койки.
— Скажите, а в ваше отсутствие никто не мог воспользоваться вашим костюмом? Некто похожий на вас? А?
— Нет.
— Распишитесь. Благодарю. Вопрос: мог ли неизвестный преступник взять у вас из номера костюм и в нем совершить преступление?
— Нет.
— Распишитесь. Почему не мог?
Костенко рассчитал точно: Кешалава не такого масштаба человек, чтобы заглатывать «крючок спасения» — какой-то неизвестный преступник ночью надел его костюм... Нет, он играл свою игру, он не собирался никому подыгрывать.
— Потому что, как вы мне сказали, насильник действовал в разных городах, и еще потому, вероятно, что вы мне устроите очную ставку с жертвами, которые подтвердят, что я не тот, кого вы ищете.
— Распишитесь. Благодарю. Беда заключается в том, Кешалава, что насильник убивал свои жертвы.
— Как?
— Что «как»? Вас интересует, каким образом он убивал их?
— Нет, меня это не интересует. «Как» — в данном случае выражается мое удивление и гнев.
— Значит, вы отвергаете возможность использования преступником вашего костюма?
ebooksa