— Фотографируй всех входящих и выходящих, — бросил он лейтенанту. — Всех без исключения.
Лимузин Гройсмана выделялся на стоянке, как большой чёрный ворон в стае разномастных пичуг. Помимо самого Исаака Марковича, чей громоздкий силуэт угадывался на заднем сиденье авто, впереди маячили две фигуры в чёрном: шофёр и тип с рыскающим лицом. Тип вылез из лимузина первым и цепко огляделся вокруг. О его профессиональной принадлежности не приходилось гадать: телохранитель. Немного обождав, выбрался из машины и сам Гройсман. Это был грузный обрюзгший человек в светлом костюме свободного кроя, который сидел на хозяине с изяществом картофельного мешка. На обширном рыхлом лице подпольного воротилы поблёскивали круглые бухгалтерские очки.
— Хорошо бы иметь фото этого самого Лимбаха, — вздохнул Антон, наблюдая за довольно оживлённым движением перед гостиницей. Постояльцы и их гости по одному и по двое входили и выходили, сверкая стеклянною дверью.
Была смутная надежда встретить среди этого многолюдья знакомую физиономию с недавнего фестиваля. Как бы упростилось вся эта история с убийством и графским кладом…
— Лимбах? — переспросил лейтенант, непрерывно щёлкающий на телефон всех гостиничных персонажей. — Тоже мне теорема Хеопса. Этот перец раз пятнадцать светился по особо крупным.
— И с такой богатой историей он на свободе?
— Поди, ухвати такого за жабры, — усмехнулся лейтенант. — Он в сделках участвует только как консультант. Ясно, что за приличный кэш, но при задержании при нём никогда не случалось обнаружить ничего, кроме носового платка и неизменной лупы. Чист, как библейский ангел. А вот, кстати, и он.
Из дверей гостиницы появился худой высокий мужчина лет тридцати. Над его смуглым меланхоличным лицом возвышалась копна по-африкански чёрных волос, заплетённых в дреды. На ангела он был не похож, и крыльев за спиной Лимбаха явно не наблюдалось. Руки консультанта, не обременённые никакой ношей, на секунду приподнялись, изображая в воздухе какой-то замысловатый знак. После этого Лимбах неспешно пересёк стоянку, не взглянув в сторону напряжённо следящего за ним Гройсмана, и удалился по тротуару в сторону набережной Смоленки.
— Интересно, что он отсемофорил? — сам себя спросил Антон, глядя на удаляющуюся фигуру Лимбаха.
— Что делаем, кэп? — с беспокойством спросил Болтухин. — Может, ребятам цинкануть, чтобы пропасли? Уйдёт ведь, Антон Васильич!
— Пусть катится, — бросил Антон. — Сам же говоришь, не на чем его брать. Меня больше интересует тот, к кому приходил Лимбах. Так что сидим ровно и снимаем всех посетителей. Ребята пусть тоже замрут: Гройсман со своей гориллой наверняка будут его пасти. Заметят хвост — сделка может сорваться.
Антон оказался прав. Как только фигура консультанта скрылась за поворотом, Гройсман и его чёрный человек протопали через стоянку, шаря по сторонам напряжённым взглядом в поисках соглядатая. Не обнаружив ничего подозрительного, они отправились следом за Лимбахом.
— Теперь важен перехват разговора Гройсмана с Канарским, — задумчиво произнёс Антон. — Главное, чтобы Батон успокоился и не спешил убраться в Финляндию. Тогда вся наша затея коту под хвост.
— Да никуда он не сорвётся, — беспечно отозвался Болтухин. — Где он столько бабла себе нарисует?
Замечание было верным. В психологии каждого барыги, пусть даже такого тёртого, как Канарский, всегда доминирует фактор жадности. На неё и следовало уповать.
После ухода Лимбаха снимать входящих в гостиницу уже не было никакого смысла. Пришлось переключиться на выходящих. Лейтенант безропотно выполнял эту нудную работу в течение последующего часа.
— Амба, — наконец заявил он, — память кончилась.
Антон задумался. Сколько ещё нужно торчать возле гостиницы? Если продавец приходил в номер, снятый только для встречи, то он, скорее всего, уже вышел из здания. Тогда есть шанс вычислить продавца по отснятым фото. А если продавец снял номер надолго? Стоило проверить всех постояльцев.
— Вот что, лейтенант, дуй на ресепшн и требуй информацию на всех, кто поселился в гостинице в течение последних трёх дней.
— Без ордера не дадут, — убеждённо сказал Болтухин. — Приватная информация.
ebooksa