Убить Пифагора

Справа стоял хмурый старик Фалант, окруженный своими детьми. Встретившись взглядом с Бореем, он отвел глаза.

Глава 20

18 апреля 510 года до н. э

Пифагор не стал обсуждать неожиданное вмешательство Аристомаха. Он устремил на него сочувственный взгляд и дал понять, что ужин окончен.

Ученики молча разбрелись по спальням.

— Акенон, — сказал Пифагор, — позволь мне сопровождать тебя.

Они вышли во двор. Дом Пифагора стоял в пятидесяти метрах от общинного здания, в котором находилась спальня Акенона. Они побрели по дороге молча, прислушиваясь к мягкому шелесту земли под ногами. Прохладный ветерок доносил до них запах моря. В безоблачном небе сияла четвертинка луны, придавая всему призрачный оттенок.

— Кто таков этот Килон? — спросил Акенон на полпути.

— Ты займешься этим делом? — отозвался Пифагор.

Мгновение Акенон размышлял, прежде чем ответить.

— Если ты не против, в ближайшие дни я допрошу свидетелей, погуляю там и сям, осмотрю место преступления, а потом скажу, смогу ли я вам помочь или это пустая трата времени.

— Шесть драхм в день кажутся тебе приемлемым вознаграждением?

Неплохое предложение, хотя, естественно, сумма была намного меньше, чем та, что он получил от Главка.

— В память об отце эти первые дни я буду работать бесплатно. Если расследование займет больше времени, поговорим о вознаграждении.

Пифагор открыл рот, чтобы возразить, но Акенон перебил его, подняв руку.

— Я настаиваю. Рад, что могу помочь тебе. Кроме того, ты знаешь, что сейчас у меня нет недостатка в деньгах.

Пифагор поразмыслил, затем кивнул.

— Пусть будет так. Благодарю тебя, Акенон. — Учитель вздохнул, прежде чем ответить на его первоначальный вопрос. — Что касается Килона, то он один из наших самых влиятельных политических врагов. Приехав три десятилетия назад в Кротон, я выступал с речами, которые убедили многих членов правительства. Мне выделили землю, и мы построили на ней поселение для общины, чтобы иметь возможность обучать мужчин, женщин и детей. Помимо обучения общим знаниям я занялся теми, кто желал продвигаться в моей доктрине и прошел испытания. Так появилось наше сообщество. Килон, могущественный, богатый и знатный, считался наиболее подходящим членом общины. Он обладает замечательным интеллектом, но мне пришлось отказать ему, как только я изучил его физиономию и всмотрелся в глаза. Он тщеславен, алчен и жесток. Килон осыпал меня проклятиями и с тех пор злится на нас и пытается нам навредить. Впрочем, все это давнишние неприятности. Я был бы удивлен, если бы он решил отомстить через тридцать лет.

Они остановились у дверей общинного здания. Над ними сияло небо, усыпанное звездами.

— Я не хочу выделять Килона, — чуть слышно продолжал Пифагор, — потому что сомневаюсь, что у него больше шансов оказаться убийцей, чем у кого-либо еще. Это может быть любой политический соперник из Кротона или другого города, в чьем правительстве присутствуют члены нашего братства. В конечном счете у нас тысячи подозреваемых, и у всех какие-либо мотивы, личные или политические. Только улики могут указывать на одного, а не на другого, а улик у нас нет. В прошлом у Аристомаха были трения с Килоном, вот он о нем и заговорил. Не думаю, что следует как-то его выделять. Килон — это всего лишь один подозреваемый из многих.