- Нет. Она сказала мне не делать этого. Ты видела, какая она. Не нужно большого воображения, чтобы понять, как она отреагирует.
Петронелла не могла не улыбнуться.
- О боги, я наконец-то обнаружила то, что ввергает в ужас великого центуриона Макрона. Если бы только твои приятели из преторианской гвардии могли видеть тебя сейчас, они бы обоссались со смеху.
- Перестань надо мной смеяться, - сердито ответил он.
Она тут же смягчилась и потянулась, чтобы прильнуть к его лицу. - Все в порядке, мой дорогой муж. Ты прав, опасаясь Мальвиния, и ты не можешь надеяться справиться с ним в одиночку. Тебе нужна помощь.
- Где я ее раздобуду?
- Почему бы не сообщить об этом наместнику? Конечно, он не потерпит, чтобы с преторианским центурионом обращались подобным образом.
- Претора нет в Лондиниуме. Он уехал, готовится к кампании.
- Тогда кого он оставил главным? Кто-то должен быть.
Макрон кивнул. - Следующим в очереди стоит прокуратор. Думаю, я мог бы попытаться поговорить с ним.
- Тогда попробуй. Расскажи ему о том, что происходит, и что он должен принять меры против Мальвиния и других главарей банд.
*******
- Легче сказать, чем сделать, - пробормотал Макрон себе под нос, отряхивая снег с калиг и входя в административное помещение. Оставив Петронеллу на постоялом дворе, он успел подумать, какая польза от передачи подробностей прокуратору. В то время как Мальвиний действовал вне закона, имперский чиновник был обязан играть по правилам, что давало преимущество противнику. Макрон улыбнулся термину. Казалось, ему не было покоя в этом мире, даже на пенсии. Что ж, если ситуация требовала, чтобы он начал войну с Мальвинием, то он, скорее всего, преуспел бы в этом, как и любой другой достойный человек.
Он поймал взгляд того же писца, с которым разговаривал накануне, и поманил его к себе.
- Чем я могу вам помочь на этот раз, господин? - коротко вопросил служаший. - Боюсь, трибуна сегодня нет.
- Я не его хочу видеть. Мне нужен прокуратор. Дециан. Он здесь?
- Да, господин. Я могу отвести вас в его таблиний.
- Благодарю. - Макрон отвел собеседника в сторонку, подальше от других писарей и любых проходящих мимо чиновников. - Как долго ты служишь в штабе?
- Четыре года, господин. Почему вы спрашиваете?
- Ты пробыл здесь достаточно долго, чтобы знать, какой человек нужен провинции. Что ты думаешь о Дециане? Готов ли он к работе?