Когда Лукин ушел, Виктор забросил в кабину свой чехол с «Вепрем», за ним сумку с магазинами и боеприпасами, затем влез сам, усевшись за руль. Загрузившись на пассажирское место, я вздохнул, посмотрев на пустую дорогу, ведущую в неизвестность, и мы тронулись.
— Витек, не гони сильно, я по дороге магазины забивать буду! — попросил я друга, устраивая на коленях сумку с боеприпасами. — Минут за сорок доедем, день впереди длинный, торопиться нам некуда.
Виктор чуть сбавил газ, ехать стало совсем приятно. Большие колеса почти не замечали многочисленных колдобин, позволив мне быстро, без пауз, снарядить пустые магазины.
Получилось по десятку «рожков» на каждого. Четыре по тридцать в моей разгрузке, столько же у Бэтэра. Еще по четыре в поясных подсумках, по два в карманы. Много это или мало, мы пока не знали. Может, там дюжина мертвяков на дороге стоит, а молва их в сотню превратила. Но может случиться и так, что вся тысяча, Большое давно не село, почти город.
Закончив с «семеркой», я принялся снаряжать двенадцатый калибр. С этими еще проще, патроны большие, магазинов меньше. Разделив пополам, получил шесть себе, шесть Виктору. Это на особый случай, если придется отходить с пустым нарезным, впрочем, я надеялся, что до такого не дойдет. Поглядывая в зеркало заднего вида на следующие позади машины, хотелось верить в то, что опасность сильно преувеличена.
— Витя, притормози возле вооон того дяди! — сказал я, увидев машущего руками мужика возле дорожного указателя, на выезде из низины.
Каменское, последний перед Большим селом населенный пункт, заштатная деревенька на полтора десятка дворов. Перед самым въездом в деревню, под черно-белым указателем, стоял живописно-бородатый русский мужик, в фуфайке и расхрыстанной шапке-ушанке, отчаянно махавший нам руками.
— Аккуратнее с ним… На подъеме стоим, быстро свалить не успеем… — тихо сказал Бэтэр, подбираясь. — Время стремное, как бы чего не случилось…
Кивнув другу, я схватил карабин и выпрыгнул из машины, попутно снимая с предохранителя. Быстро окинув взглядом заборы и окна стоящих рядом домов, подошел к мужику, остановившись в нескольких шагах от него.
— Здоров будь, человече? — начал я разговор, приветливо улыбаясь, но все так же настороженно осматриваясь. — Случилось чего, помочь надо?
— Нее, не, мужики! Нормально все! — снова замахал руками, как крыльями, мужик, басовито хрипя. — Только вы дальше не ехайте! В Большом на дороге эти, людоеды! Сюдой не дошли, а за лесом уже ходят! Наши туды по утряни за соляркой поехали, так на заправке их и схарчили, только Федька вырвался!
— На заправке, говоришь?.. — немного расслабившись, спросил я. — Много их там?
— Та заправка та, погорела вся! А людоедов, пятеро было, как Федька сказал! Только лютые они, зенки во! — мужик вытаращил на меня глаза, скорчив страшную рожу. — Хватают грабками своими, и давай кусать!
— Федьку тоже покусали? Где он сейчас?
— Та не, он же за рулем был! — уже предсказуемо взмахнул руками деревенский. — Как мужиков жрать начали, так он по газам, и деру! Щас знамо где, спит, после литры окаянной, беду запивал!
Пятеро… Плюс покусанные местные, еще трое-четверо. До Никульского слухи дошли об огромной толпе, чуть ли не в тысячу шатунов. Впрочем, не удивительно, молва народная умеет раздуть из мухи слона. Но если там только пятеро, почему на встречной ни одной машины?
Поблагодарив мужика, я забрался в машину, Виктор тут же тронулся с места.
— Непонятное что-то, Витек… — начал я, поудобнее устраиваясь. — Этот говорит, на заправке за лесом пятеро было, нескольких местных покусали. На перекрестке нас пугали огромной толпой. Кому верить?
— Да что тут думать? — как-то совсем уж мрачно возразил Бэтэр. — Сами все увидим. Десяток упырей положить не проблема.
Проехав участок дороги, зажатой с двух сторон лесом, мы остановились. Впереди, в паре сотен метров, виднелся коптящий остов АЗС, на другой стороне дороги белел грузовичок, съехавший на обочину. Для верности, я забрался на крышу «буханки», прихватив бинокль, компактный Veber, купленный несколько лет назад для охоты.