Мастер. Книга вторая

22
18
20
22
24
26
28
30

– Да… я… хотела… Можно мне сесть? – спросила она.

– Конечно.

Она присела на край кровати.

– Только хочу, чтобы ты поняла меня правильно… Максим непростой мужчина, он эгоист, собственник со своими, для меня, конечно, странными, увлечениями, но всё же…

– Вы что, в курсе? – румянец выдал моё смущение.

– Конечно, ведь я слежу за порядком во всём доме, – она улыбнулась и продолжила: – Не переживай, не собираюсь никого упрекать или осуждать. Но ты знаешь, какое у него доброе сердце? Он рассказывал тебе, как мы познакомились?

– Нет.

– Однажды я попала в больницу. Проблемы с позвоночником у меня были всегда. Но в тот период он стал беспокоить очень сильно. Там мне сказали, что требуется операция по замене межпозвоночных дисков. Из-за тяжёлой работы были и грыжи, и протрузии. Предварительно они написали мне, сколько это будет стоить, и я поняла, что моё будущее – это инвалидная коляска.

Я вышла из больницы, держа этот листок в руке, посидела на скамейке, собралась с силами, встала, выбросила его в урну и пошла. Вдруг меня догнал красивый молодой человек, как с картинки, это был Максим. Он держал в руках мой смятый листик. Поинтересовался, что случилось. Я ему рассказала. Вероника… он оплатил лучшее лечение, свозил в Корею, мне сделали там операцию, посмотри на меня, – она встала и покружилась, – я летаю. С тех пор мы с мужем работаем здесь. Родственников у нас нет, вернее, есть где-то и сын, и дочь, но мы стали им не нужны. А совершенно чужой человек оказался для нас роднее их.

Вероника, он помог не только мне, но и многим больным… помимо этого, занимается благотворительностью, оказывает помощь детям-сиротам.

– Считаете, что я должна простить его из-за того, что он добрый человек и не бросает в беде других?

– Нет, конечно. Ты должна простить, потому что вы любите друг друга.

– Надежда Николаевна, не смешите меня…

– Вероника, – она перебила меня, – ты для Максима не просто увлечение, поверь мне. Уж я изучила его очень хорошо за семь лет. В этом доме никогда не оставалась на ночь ни одна девушка. Ни с одной из них он не знакомил нас. Никогда ни с кем не завтракал… Вероника, он практически не спал и не ел с той ночи, как тебя привезли. Сидел возле твоей кровати, ходил взад и вперёд. Нервничал… Я его не узнаю. Ты его меняешь. Он меняется для тебя.

– Где он сейчас?

– Уснул на диване в гостиной… что тоже для него необычно.

Пока она расхваливала мне Макса, я съела и выпила всё, что было на подносе.

– Надежда Николаевна, спасибо вам за то, что поговорили со мной, за ваши откровения. Вижу, как трепетно вы к нему относитесь и как он любит вас. Я знаю, что Макс хороший человек, но почему всё так тяжело? Почему с ним всё так непросто? Он как непрочитанная книга, которая с каждой страницей раскрывает новые секреты, и пока не прочтёшь одну страницу, следующая тебе не откроется.

– Вероника, ты мудрая женщина. Уверена, ты сделаешь правильный выбор и не пожалеешь, – она очень мило улыбнулась. – Вы прекрасная пара, у которой огромное будущее. Перешагни через свою боль, амбиции и гордыню. Мы, женщины, умеем прощать, закрывать глаза и забывать. Всё держится только на нас. Прости его! Все люди ошибаются. Эти часы, которые он просидел возле тебя, были расплатой за его ошибку. И он многое осознал. Ты видела осунувшееся лицо Максима? Поверь, если бы ты была ему безразлична, он бы не мучился так и не переживал.

– Надежда Николаевна, вы просто не представляете, каким я его видела… Страшно даже говорить об этом… Если бы вы Савелия Леонидовича увидели таким, точно сбежали бы от него.