Во власти черных птиц

22
18
20
22
24
26
28
30

– Я… – Поставив кожаную сумку себе на колени, я представилась ей коротко: – Мэри.

Шуршащие вокруг газеты, скорее всего, содержали статью о моем отце, и я представила, что в ней говорилось обо мне: «Вчера вечером во время ареста в доме также находилась дочь мистера Блэка, Мэри Шелли. Похоже, девочке дали имя в честь автора некоего романа ужасов с необычным немецким названием: Франкенштейн».

– Это докторская сумка? – спросила миссис Питерс.

– Да. – Я крепче прижала к себе саквояж. – Это сумка моей мамы.

– Твоя мама была врачом?

– Самым лучшим в округе.

– Жаль, что она не с нами в этом поезде. – Миссис Питерс обвела взглядом пассажиров. – Не знаю, что будет, если кто-нибудь сляжет в пути. Спасать нас будет некому.

– Если мы заболеем, нас, скорее всего, просто выбросят из поезда на следующей станции.

Наморщив лоб, она возмутилась:

– Как можно говорить такие в высшей степени неприятные вещи!

Я повернулась, слегка отодвинувшись от нее.

– Если вы не против, я бы не хотела говорить о гриппе.

Миссис Питерс раздраженно сказала:

– Как ты можешь о нем не говорить? Мы ведь даже разговариваем сквозь марлевые повязки. Нас набили сюда, как беспомощных…

– Прошу вас, мэм, перестаньте говорить об этом. У меня и других проблем хватает.

Она немного отодвинулась от меня:

– Надеюсь, ты не распространяешь микробы.

– Надеюсь, вы тоже.

Я откинулась на деревянную спинку и попыталась расслабиться, не обращая внимания на происходящее и тошноту, преследующую меня с момента ареста отца. У меня в голове, подобно гротескным кадрам на экране кинотеатра, всплывали воспоминания о том, как чиновники били отца в живот, называя его предателем.

Раздалось шипение: пар окутал вагон. Пол у меня под ногами завибрировал. Руки и колени задрожали, а зубы застучали, как будто с лихорадочной поспешностью подавая сигнал бедствия: цок-цок-цок-ЦОК-ЦОК-ЦОК-цок-цок-цок.