— И подпись?
— Без подписи.
— Это от нее.
— От кого от нее?
— Покажи, и я тебе скажу.
Наташа покачалась на полупальцах и протянула мне руку, и я увидел у нее на ладони желтый растопыренный листок клена…
Записка… От осени, первый желтый лист. На нем написано: «Жди, приду». Наташа потянулась ко мне, и я первый раз в жизни с неприязнью отстранился от нее. Если бы Наташа только знала, как это жестоко все получилось, а потом я сразу же смягчился и оправдал Наташу: она же ничего не знает, она шла, смотрела в небо, и наступила на муравья, и убила его, и сделала больно природе, а если бы она смотрела под ноги, она бы ни за что, ни на что не наступила. А желтый лист клена — это как предзнаменование, что Юлка придет, как придет осень, потому что нет пока такой силы, чтобы помешать прийти осени, зиме, весне, лету, и стоит ради этого жить, чтобы услышать слова «тебе записка», подумал я, спускаясь и делая вид, что ничего не случилось.
В утреннем небе со звездами и без звезд высоко-высоко пролетел реактивный самолет, оставляя за собой лыжный след.
Наташа внимательно вгляделась в мое лицо и вдруг спросила:
— А что у тебя с глазами?
— Что у меня с глазами? — спросил я Наташу.
— Они у тебя как у привязанной собаки…
— У какой привязанной?
— Знаешь, хозяйки привязывают собак возле магазина, а сами идут за покупками, а у собак в это время такие тоскливые глаза бывают, просто ужас… Тебя что, кто-нибудь привязал?..
Я промолчал.
— Ты торопишься?
— Нет, — соврал я.
— Брось читать и рисовать, у тебя даже на лице написано «я переутомился» вот такими буквами, — Наташа показала, какими большими буквами написано на моем лице переутомление.
— И пожалуйста, — добавила она, — не сбегай с обеда, у мамы неприятности, опять сценарий не пропустили, шестой вариант, с ума сойти можно… — Она помолчала, потом попросила: — Мама жаловалась, что ты все еще не выкопал ямы для кустарника… Я тебя очень прошу, ну покопайся до обеда…
— Если вы с Жозей будете меня развлекать, — согласился я.